Прежде чем завершить повествование о венских событиях, следует вернуться немного назад.
Что же происходило в штабе округа 9 апреля 1945 года? В результате доноса нациста Ганслика туда ворвалась группа эсэсовцев во главе с майором Нойманом. Для рассказа об этих событиях воспользуемся подлинными свидетельствами очевидцев, приведенными в ранее упомянутой книге австрийского историка Ф. Фогля.
Свидетельство сотрудницы штабной канцелярии , дежурной по штабу Маргарет Нетч
... — Утром, 6 апреля, в дверях появился майор Нойман, начальник штаба крепости, в сопровождении нескольких офицеров и солдат СС.
Он спросил:
— Где майор Сокол?
Обер-лейтенант Рашке ответил, что Сокол у себя дома, у него приступ печени.
Тогда майор Нойман выхватил пистолет и заорал:
— Руки вверх!
Эсэсовцы тут же обезоружили обер-лейтенанта Рашке и гауптмана Гута, который спал в соседнем кабинете. Их отправили в комендатуру. Мне приказали оставаться возле телефона и ничего не говорить о происшедшем, а если позвонит Сокол, то передать, чтобы он явился в штаб. Когда Сокол действительно позвонил, я сделала вид, что звонит не он, и сказала, что обер-лейтенант Рашке с майором Нойманом находятся в комендатуре и, вероятно, сюда не вернутся.
После передачи дежурства фрейлейн Рорер я находилась под охраной в кабинете Сокола! 8 апреля, в первом часу ночи, меня вызвали на допрос. Его вел сотрудник СД.
На вопрос, где Сокол, я ответила, что не знаю. Тогда с меня сорвали пальто и надели наручники.
— Скажешь ты наконец, где эта свинья прячется? — орал гестаповец.
Не добившись от меня удовлетворительного ответа ни на один вопрос, они стали угрожать расстрелом и били. Моего отца, полковника Нетча, тоже арестовали.
Свидетельство Шарлотты Рорер, секретаря майора Сокола
... — как только я приняла дежурство у фрейлейн Нетч, мне приказали: если позвонит майор Сокол, сказать, чтобы он явился в штаб.
Когда он позвонил, я сумела предупредить его. Мне также удалось незаметно уничтожить кое-какие подозрительные бумаги в ящике моего стола. Затем меня, так же как и фрейлейн Нетч и других задержанных, посадили под арест. На допрос вызвали 8 апреля примерно в два часа ночи. Угрожали пытками. Спрашивали об отношениях с майором Соколом. Я сказала, что отношения были служебными и не затрагивали политики. Следующий вопрос касался многочисленных посещений штаба гражданскими лицами. Я объяснила это их принадлежностью к фольксштурму. Еще перед допросом я узнала, что мой жених гауптман Гут приговорен к смертной казни. Перед тем как меня отпустили, я обратилась с просьбой к майору Нойману разрешить увидеться с моим женихом. На это он ответил: «Сегодня на Флоридсдорфской площади изменник будет вздернут, вот тогда и повидаешься с ним».
Свидетельство лейтенанта Герберта Носсека, офицера штаба
... — По заданию майора Сокола я должен был склонить на нашу сторону начальника радиостанции штаба обороны лейтенанта Венигера, чтобы обеспечить радиосвязь с русским командованием. Венигера я знал еще с детских лет. Но это была довольно опасная затея. Радиопеленгаторы, установленные в Эйхграбене и Клойстернойбурге, контролировали все пространство. Все же нам это удалось, и связь с советским командованием была установлена.
В четверг, 5 апреля, рано утром мне передали приказ Сокола возглавить отряд из десяти человек и быть готовым к захвату виллы гауляйтера Вены, Шираха. Его самого мы должны были арестовать. Но в 12 часов получили отбой. Стало известно, что Ширах в 11 часов бежал из Вены в направлении Амштеттена.
В 23 часа нас созвал Сокол и сообщил, что с 24 часов вступает в действие Программа I (план восстания).
С крыши здания штаба мы увидели в ночном небе условные сигнальные ракеты русских и поняли, что все идет по плану.
Утром следующего дня я отправился на запасную квартиру Сокола в Шредгассе, чтобы получить дальнейшие указания. Здесь меня дожидался адъютант Сокола Ничше. Он сообщил новый адрес на Везендорферштрассе. Там я получил карты с нанесением на них военной обстановкой и программу восстания. Все это я должен был переправить в штаб маршала Толбухина в Лаабе.
Вскоре мне стало известно, что штаб округа в Вене захвачен эсэсовцами... Но Сокола им схватить не удалось. Он в это время находился на одной из запасных квартир. Дальнейшие распоряжения от него поступали через его шофера Райфа.
Незадолго перед этими событиями я встретился в казино с майором Нойманом. Он был в хорошем настроении, похлопал меня по плечу и сказал:
— Вы венцы — все плуты. Вы боретесь против нас и сотрудничаете с русскими. Но хотите вы этого или нет, Вена будет обороняться так же долго, как Будапешт, или же по моему приказу она будет превращена в развалины...
К счастью, этим намерениям не суждено было осуществиться благодаря стремительным действиям советских армий и самоотверженной борьбе австрийских патриотов-антифашистов.
Суд над майором Бидерманом, гауптманом Гутом и обер-лейтенантом Рашке состоялся 6 апреля в помещении военной комендатуры на Университетштрассе. Нацистский суд приговорил Бидермана к смертной казни. Показания против него давали лейтенант Ганслик и ефрейтор Павек.
Первоначально гауптмана Гута и обер-лейтенанта Рашке допрашивали как свидетелей, но затем, по указанию генерала Дитриха, они были взяты под стражу и отправлены в гестаповскую тюрьму на Морцинплатц.
Свободное копирование
