Но не лучшими воззваниями и передовицами пестрели и пришедшие из Питера газеты. Для матроса одно в них было непонятно: все революцию восхваляют и тут же друг друга ругают. Где правда, где ложь - трудно разобраться. Не прошло еще и месяца, а уже все заговорили на различных языках, и каждый по-своему расценивает революцию. Матрос одно твердит: "Долой войну! Даешь землю, фабрики!" Его лозунг весьма прост, короток и верен. Но беда одна: что ни собрание или митинг - предлиннейшая резолюция. А разве за месяц научишься составлять такие резолюции, да тут же на месте, в несколько минут? Не то что теперь - на ходу составишь, особенно по текущему моменту. Иногда матрос голоснет за резолюцию, думает, что все так же понимают и того же требуют, что и он, а смотришь - не то: вместо недоверия вышло доверие Временному правительству, а то еще хуже - война до победного конца. Причина: резолюцию составляли другие, кто революцию понимает так, как ее оценили господа родзянки и колчаки. Но где нет ошибок? "Лес рубят - щепки летят". Беда не в этом матросы с господами Милюковыми не пойдут - беда другая, насущная: не было своего матросского печатного органа - большевистской газеты, а без нее со всеми не намитингуешь.
- Марусев, Ховрин, пора издавать свою газету.
А те сразу:
- Ну, что же? Надо начинать работать. Меньшевики уже выпускают свою. Организуют и партию. Везде вывесили объявления и приглашают всех записываться в их партию. Условия у них что ни на есть простые - только деньги вноси. И эсеры не отстают от них. Офицерство в эти партии так и прет. Имеют свою уже типографию и во главе печатного дела поставили Расторгуева, агитатор неплохой. Как же быть?
- Хотя нас мало, средств нет, указаний нет, но начинать работать надо.
Шагаем на транспорт "Ща". Немного помолчав, Марусев (с линкора "Республика") предлагает:
- Пока пришлют нам кого-нибудь из Петрограда, нужно взять дело в свои руки. На "Республике" сделаем сбор средств, Светличного (матрос с "Республики") отправим в Петроград, чтобы скорее кого-либо прислали, а пока на "Ща" откроем маленькую типографию. Будем работать на ротаторе. Редактора найдем. В первую очередь, выпустим воззвание и на кораблях приступим к организации ячеек.
Через два дня вышел первый коротенький бюллетень. Печатное дело двигалось туго.
Только через неделю захватили в Гельсингфорсе соответствующее помещение вместе с типографией и, охваченные радостью, ожидали редактора из Питера. Наконец от ПК прибыл редактор Жемчужин. С его приездом нам казалось, что мы в десяток раз стали сильнее, что мы, наконец, станем на ноги, дадим кораблям вместо эсеровской стряпни свою газету. Уже вечером в типографии кипела работа. Линкоры "Республика" и "Петропавловск" щедро помогали. Утром вышла своя газета "Волна", маленького формата, не богатая статьями, но зато отражавшая существеннейшие требования матросов.
Газета нашла широкий отклик в матросской массе. Она крепла с каждым днем. Не было того моряка в Гельсингфорсе, который бы не знал и не читал нашей "Волны". "Волна" действительно всколыхнула матросскую стихию, все выше поднимала грозный революционный прибой.
Наши ряды быстро росли и увеличивались не только по числу читателей газеты, но и по числу партийных руководителей: прибыли Владимиров, Старк и несколько позднее - Антонов-Овсеенко. Антонов-Овсеенко быстро овладел матросской массой и стал ее любимцем. Наша ячейка росла с каждым днем, завоевывая не только массы, но и влияние в Гельсингфорсском Совете. Признание и доверие к нашей партии крепло, росло, расшатывая устои Временного правительства и доверие к нему.
Свободное копирование
