Далеко за полночь, после освобождения Тучкова моста от жандармов, с поручениями от Выборгской стороны еду в Таврический: там, говорят, главный штаб, еду связаться, доставить донесения и получить указания. Но увы! В Таврическом полная неразбериха. К утру, уже выбившись из сил, мертвецки уснул на перевязочном пункте Выборгской стороны. Проснулся около 12 часов. Возле дома шла усиленная трескотня. Засевшие на чердаке полицейские и один священник отстреливались из пулемета и винтовки.
Остаток дня ушел на борьбу с полицейскими засадами. Многие полицейские засели на колокольнях церквей и оттуда расстреливали восставших рабочих из пулеметов. Вечер и ночь были богаты разнообразными впечатлениями: во многих местах Петрограда красные огненные языки уничтожили документы полицейских участков и сыскных отделений. В Таврический ежеминутно тащили жандармов, полицейских, попов, сопротивлявшихся офицеров. Из уст в уста передавалась весть об аресте Протопопова и Штюрмера{9}.
После суточного боя сдаются кадетский корпус и охрана Протопопова. На улицах горят костры, около них греются с винтовками в руках рабочие, женщины, солдаты и даже буржуйчики. Странно, все вдруг сроднились, взялись за оружие и пошли все вместе на ненавистную царскую власть. Только жандармы еще кое-где держатся, да Финляндский полк колеблется. Завтра пойдут и его вызывать на улицу.
В эти дни и ночи Таврический дворец представлял и арестный дом, и сыскное отделение с допросами, и парламент-неразбериху, где формировалось правительство и министерство иностранных дел по переговорам с Николаем II, даже военное министерство, только без ставки и полевого штаба. Все что хотите, можно было здесь увидеть; особенно много было распорядителей, бегающих с деловито нахмуренными лицами, чем-то важно озабоченных; но порядка - никакого.
{9} Министры последнего царского правительства в России. (Ред.)
Свободное копирование
