ОЛЬГА ФЕДОРОВНА БЕРГГОЛЬЦ –
С Ольгой Федоровной Берггольц я разговаривал только по телефону, но ее ужасная судьба потрясает мое воображение.
Счастливая комсомольская юность — веселая, напористая, неразумная. Первые стихи в журналах "Красная новь" и "Красная панорама".
Их печатали охотно и снисходительно. Да и общий уровень был — прямо скажем — не слишком-то высок.
Потом ЛАПП — Ленинградская Ассоциация Пролетарских Писателей, которую возглавляют Чумандрин и Либединский.
Берггольц — активистка. Собрания и диспуты бурлят на
Фонтанке, в Доме печати. Иногда на них приезжает из Москвы сам Авербах.
Ольга Федоровна очень привлекательна. Она совсем девочка — белокурая, с длинной косой. В нее влюбляется замечательный поэт Борис Корнилов.
Спросите советского школьника:
— Какие стихи написал Михаил Светлов? Ответ будет мгновенным:
— "Каховку" и "Гренаду".
— А что написал Борис Корнилов?
Тут школьник подумает. Но если он часто слушает радио, то все же ответит:
— Корнилов сочинил текст песни "Нас утро встречает прохладой". Все ясно. Выводы делайте сами.
А мне, чтобы зазвенели его строки, даже не нужно раскрывать книжку:
"Гуси-лебеди пролетели,
Чуть касаясь крылом воды.
Плакать девушки захотели
От неясной еще беды.
………………………………….
Погуляем еще немного…
Как у нас вечера свежи!
Покажи мне, за ради Бога,
Где же керженская дорога,
Обязательно покажи".
А вот, словно перелистнули несколько страниц:
"И молчит она, все в мире забывая, —
Я за песней, как за гибелью, слежу…
Шаль накинута на плечи пуховая…
"Ты куда же, Серафима?" — "Ухожу".
Брак Ольги Федоровны оказался недолговечным. Муж пил, дебоширил. Да и не везло им. В газете «Известия» появилась короткая фраза в черной рамке:
"Борис Корнилов извещает о смерти дочери".
Через некоторое время Берггольц вышла замуж за литературоведа Николая Молчанова.
Но еще немного о Корнилове.
Это был тот редкий случай, когда на щит поднимали человека действительно талантливого.
На первом съезде писателей о нем говорил Бухарин.
Поэма «Триполье» расхваливалась на все лады.
"Моя Африка" печаталась в «Правде» — я помню это зрительно до сих пор.
Но у больших поэтов есть странное свойство — предощущение грядущего. "Не спрашивай, по ком звонит колокол — он звонит по тебе". И как плач о жизни, как пророческое сожаление о пропащей молодости, слышу я реквием из "Триполья":
"Я скоро погибну в развале ночей
И рухну, темнея от злости.
И белый, слюнявый, объест меня червь,
Оставит лишь череп да кости.
Я под ноги милой моей попаду
Омытою костью нагою —
Она не узнает меня на ходу
И череп отбросит ногою.
Я песни певал — молодой, холостой,
До жизни особенно жаден…
Теперь же я в землю гляжу пустотой
Глазных отшлифованных впадин.
Зачем же рубился я, сталью звеня?
Зачем полюбил тебя, банда?
Одна мне утеха, что после меня
Останется череп… и амба!"
Свободное копирование
