mardi, le 30 mars
Клиент сидел на мне верхом и яростно дергал надо мной свой член.
— Сейчас кончу тебе прямо в лицо, — повторял он. За последние десять минут он, рыча, произнес эти слова уже в шестой раз, словно пытался убедить в этом самого себя.
И больше ничего, только эти слова: «Сейчас кончу тебе прямо в лицо». Для меня — вообще никаких ни указаний, ни просьб, ни пожеланий, хотя сама я трудилась вовсю: играла грудями и сосками, запускала пальцы себе между ног и потом облизывала их, надеясь, что мои фокусы хоть как-то помогут ему. Перед самой встречей мне сообщили только место и время, а также пожелание: как можно больше макияжа.
Нет, все мои старания, похоже, не помогали. Он смотрел не на меня, а на стену. Несколько раз его яростная рука замедляла свое возвратно-поступательное движение, и он наклонялся и приникал к моим губам. Член его становился мягким, я снова брала его в рот и усердно работала губами и языком. Он так и не посмотрел мне в глаза, ни разу. Потом снова принимался отчаянно мастурбировать. И повторял, как заклинание: «Сейчас я кончу тебе прямо в лицо». Я эротически извивалась на простынях, я стонала, изображая полный экстаз. Никакой реакции. Я приподняла голову и облизала у него между ног. И снова никакой реакции.
Прошло полчаса, а он все никак не мог кончить. Я снова принималась бормотать ему всякие слова, я щупала его где только можно было, я обшарила его пальчиками всего, с ног до головы, я задавала ему самые безумные вопросы. Но он, похоже, от меня ничегошеньки не хотел, я для него была, как холст для художника, на котором он писал свой шедевр. Или кусок глины, которому он хотел бы придать какую-нибудь форму по своей прихоти, по капризу воображения — но в этом ему было отказано.
Вот плечи его обвисли в изнеможении, и он, весь мокрый от пота, упал мне на грудь.
— Прости, дорогая, очень жаль, но ничего не получается, — сказал он таким тоном, как будто именно я его заставила отплясывать на мне этот дикий танец.
Свободное копирование
