Река времени - 559

Река времени 160. Первая половина 2015г

Первого января, во второй половине дня Поля с Андреем уехали домой, а Лида попросила меня посмотреть в Интернете, куда бы сходить в Новогодние праздники по культурной программе. Я нашел в афише на праздничные дни, то, что ей должно было бы понравиться: моноспектакль «Жёлтое танго» посвященный легенде русского шансона Александру Вертинскому.

У нас была магнитофонная кассета с записью его романтических и печальных «ариэток»: «Ваши пальцы пахнут ладаном», «В синем и далёком океане», «Буйный ветер играет», «Безноженька». И конечно, самые известные: «В Бананово-лимонном Сингапуре» и «Где Вы теперь, кто Вам целует пальцы». Мы эту кассету с удовольствием гоняли, пока, от частого использования, лента не порвалась.

Без труда, по Интернету заказал билеты на спектакль 5 января, а заодно прочитал историю Арткафе «Подвал бродячей собаки», где этот спектакль анонсировался.

Литературно-артистическое кабаре « Подвал бродячей собаки», расположенное в подвальном помещении дома №5 по Михайловской площади Петрограда было — один из центров культурной жизни Серебряного века.

Артистическое кафе действовало с 31 декабря 1911-го по 3 марта 1915 года и стало известно в эти годы, как место сбора поэтической и литературно художественной богемы столицы Российской империи.

Кафе было закрыто властями вскоре после антивоенного выступления там В.В. Маяковского.

Официальная причина закрытия - нелегальная торговля спиртным.

 «Бродячая собака» - художественный образ поэта, подобного псу, ищущему приют. Широкую известность заведению принесли его постоянные посетители: А. Ахматова, А. Аверченко, К. Бальмонт, Н.Гумилёв, Т. Карсавина, М.Кузьмин, В.Маяковский, В. Мейерхольд, С.Судейкин, А.Толстой и другие знаменитые лица.

В те времена, стены арткафе были расписаны кистью, одного из создателей символистского художественного объединения «Голубая роза», С.Ю. Судейкина. Эти росписи, за годы, когда подвал использовался как склад и как бомбоубежище, утрачены.

В настоящее время стены «Подвала бродячей собаки» украшены автографами знаменитых посетителей конца 20 – начала 21 века, писателей, поэтов, художников, а также их фотографиями.

Мы пришли в заведение за пол часа до начала спектакля. Сдали верхнюю одежду в гардероб, и пошли рассматривать интерьеры кафе.

Осмотрев фотографии и автографы с пожеланиями коллективу арткафе, прошли в концертный зал, где заняли места за пронумерованным столиком на 4 персоны, в трёх метрах от крошечной эстрады.

Столы вдоль стен рассчитаны на большее число клиентов, но, как и за маленькими столиками, все места пронумерованы. Через пару минут подошла девушка-официант и предложила сделать заказ. Место за столиком было такое крошечное, что я побоялся оказаться неловким, и заказал только пиво. Лида оказалась смелее и решилась к пиву взять лосось с овощами.

Заказ принесли быстро, так что с ним мы расправились до того, как начался моноспектакль. Но вот, верхний свет погас и на сцену вышел актер Сергей Федотов, в смокинге и цилиндре, и под аккомпанемент рояля, за которым сидела Ирина Скосырева, начал свой монолог.

Красной нитью выступления были, навечно вошедшие в историю, песни Вертинского. От их слов, мелодий и на глазах рождаемого действа, зал то взрывается смехом, то затихает, когда зрители прячут невольные слезы.

Перед зрительным залом проходит то ресторанный певец, то брат милосердия, то эмигрант – отщепенец, но всегда Артист с большой буквы. В его жизни смешалась слава с нищетой, рестораны и кабаки Евразии со степями Молдавии и Румынии, актёрство с эмиграцией.

Героями моноспектакля становятся, кроме самого «Печального Пьеро», белый генерал Слащев, румынский скрипач Владеско и его жена, принц Уэльский. Каждый из двух актов, разделённых коротким перерывом, мы посмотрели на одном дыхании.

По дороге домой, обсуждая спектакль, пришли к единому мнению, что, несмотря на то, что Сергей Федотов не пытается, копировать манеру мэтра, но успешно добивается узнавания образа скупыми средствами. То изящным взмахом руки, то легким грассирующим «р.».

Вечером после спектакля позвонила двоюродная сестра Лиды, Рима Четверякова и сказала, что на Рождество собирается приехать к нам. Наша семья поддерживает с ней близкие отношения. Она была свидетелем на нашей свадьбе, и почти на все семейные банкеты мы её приглашаем.

 В годы «возрождения православия», Римма, состоявшая ранее в КПСС, стала истово верующей, соблюдает все посты и обряды, регулярно посещает церковь.

Она сказала, что с утра пойдет на утреннюю службу в храм, а к нам приедет во второй половине дня.

В молодости, а она на два года старше нас с Лидой, она была эффектная девушка, пользующаяся вниманием курсантов ВМУРЭ, клуб которого располагался в 15 минутах ходьбы от её дома. Но, как это часто бывает с красивыми женщинами, она затянула с выбором суженного, и вышла замуж только после сорока, за разведённого офицера ВМУРЭ, которого знала в молодости.

Судя по тому, что первая жена Димы работала доцентом на гражданской кафедре ВМУРЭ, быстрый перевод его на службу с СФ в училище произошел не без её участия. Дима был старше меня на пару лет по возрасту, но произведен в офицеры годом позже, в 1967.

Мы познакомились с ним после нашего возвращения из командировки в Гавану, когда он, оставив первую жену и дочь, расписался с Риммой. Тут же нашли общих знакомых, оказывается с Клоцовым, моим сослуживцем по АПЛ К-64, они учились в одном классе ВМУРЭ.

Дима, Риммин муж умер после 15 лет второго брака, успев получить однокомнатную квартиру в Ульянке, Кировского района СПб. После демобилизации он сильно пил, а Римма стойко несла свою службу при пьющем муже, лишь близким людям жалуясь на «деградацию личности».

Оставшись вдовой, Римма устроилась на работу вахтёром, в кампус ЛГУ, и дополнительный доход позволяет ей каждое лето ездить в паломнические и туристские поездки по святым местам Израиля, Греции и России. Обязательно привозит нам из вояжа памятные подарки. Вот и к Рождеству обещала привести нам святой воды из Иерусалима и постер с изображением святых мест.