В течение летних каникул мы могли больше времени проводить с бабушкой. Мама читала ей вслух - у бабушки ослабло зрение. Мы сидели, разговаривали и строили планы на будущее. К моему большому удовольствию, все были согласны, что с нас достаточно жизни в деревне, никому не хотелось думать еще об одной зиме там. Мы решили покинуть Советский Союз совсем. Эта огромная страна, прежде называвшаяся Россией, перестала быть ею. Мы ничего не теряли, покидая ее. Борьба за приличное существование была слишком тяжела, а постоянный страх, в котором мы жили, было трудно переносить. Мы решили любой ценой перебраться за границу. Многим из наших друзей удалось это сделать, мы постоянно слышали, что та семья или эта добралась до Парижа и обосновалась там. Мы знали, что нелегко получить разрешение уехать, но как бы ни было это трудно, мы собирались вновь и вновь повторять попытки, пока не достигнем желаемого. Сначала же мы должны вернуться в Москву. И мы отправились обратно. Ивана Балина не было, когда мы уезжали. Позже, когда учебный год уже начался, мы вернулись, чтобы забрать вещи, и застали его в ужасном состоянии - бледного, худого, как будто он перенес тяжелую болезнь. Я спросила, что с ним, но он ответил что-то неопределенное. Я чувствовала, что он тоскует, и я в этом виновата, я ввергла его в это состояние. Он сказал мне, что много бродит по округе, обследует окрестные места, чтобы забыться. Мне было очень жалко его, но я не знала, что сказать в ответ.
Так мы расстались. Все учителя вышли проводить нас, мне было жаль расставаться с ними, особенно с Прасковьей Федоровной.
В Москве мы решили, что бабушка Нарышкина будет жить с нами, деля комнату со мной и матерью. Ика продолжала жить в комнате при детском саде, где она работала. Теперь нашей первоочередной проблемой было раздобыть всем вместе денег на предполагаемое путешествие. Одни паспорта стоили безумных денег. У бабушки все еще были ценные вещи, которые она оставила на хранение мадемуазель Бусни, бывшей компаньонки тети Саши. Мама взяла меня с собой в Петроград, чтобы привезти их. Мадемуазель Бусни показала нам свой чулан, где хранились все вещи моей бабушки. Там стоял большой сундук, полный красивых придворных платьев, и других вещей, но самой ценной была статуэтка французской королевы Марии-Антуанетты, принадлежавшая тете Саше. Эту хрупкую ценную вещь надо было тщательно упаковать и отвезти в Москву. Перебирая вещи, я наткнулась на небольшую деревянную шкатулку, полную писем. Я начала читать одно из них и по короне в левом углу поняла, что оно от покойной Императрицы Александры Федоровны. Однако, когда я собиралась упаковать их с остальными вещами, мадемуазель Бусни быстро дала понять, что ни под каким видом не отдаст их мне. Она твердо сказала, что не имеет права их отдать никому, кроме самой бабушки. Больше я этих писем никогда не видела.
В Петрограде мы виделись с дядей Кирой, тетей Татой и Петриком. Последний был так рад видеть меня, что проводил все время с нами. Но мы были заняты сортировкой бабушкиных вещей.
Мы благополучно возвратились в Москву, привезя драгоценную статуэтку. Мы привезли также несколько портретов Царской Семьи, тех самых, которыми мы любовались в Зимнем дворце, в будуаре бабушки. Казалось, вечность прошла с тех пор. Нам сказали, что их опасно держать в нашей комнате. Был найден человек, который мог сохранить их для нас. Портретов мы тоже больше никогда не видели.
Свободное копирование
