авторів

1427
 

події

194062
Реєстрація Забули пароль?
Мемуарист » Авторы » AnKom » Алый парус одинокий или Первая Любовь...

Алый парус одинокий или Первая Любовь...

15.06.1936
Короча, Белгородская, Россия

Первый раз я влюбился, когда мне было лет шесть или семь. В школу я тогда ещё не ходил. Девочка, которую я полюбил, жила на соседней улице. Настоящее имя её я не знаю, но все подружки и мы мальчишки звали её просто «Мака». Что означало это слово, и кто её так назвал, никто из нас понятия не имел. Мака и Мака…

Девочка была симпатичная, может быть даже красивая (с точки зрения моей и моих друзей). А меня в компании звали почему-то «Дед».

Компания у нас была большая, примерно половина мальчиков и столько же девочек. Почти все мы были ровесники («малышня» в счет не бралась). Играли мы в разные детские игры, но почему-то  всегда около дома Маки. 

Она была среди нас лидером, любила командовать нами и мы все подчинялись ей беспрекословно. Мака крикнула:  «Побежали!» и мы сломя голову неслись по улице, пугая уток, кур и гусей. Звучала новая команда: «Играем в прятки!» и мы все лезли в кусты, крапиву, канавы, обдирая голые ноги, руки, лица.
 
Мне лично нравилось её умение руководить нами. И я, как верный раб, старался всегда держаться  рядом с нею. И когда однажды, кто-то из мальчишек, обидевшись на  Маку, за то, что она при всех назвала его трусом, замахнулся на неё хворостиной, я начал с ним драться. 

Но любовь моя как внезапно началась, так внезапно и окончилась. И вот почему…

Мака знала, что моя тётя, у которой я воспитывался, хорошая портниха и что у неё много цветных  «Журналов мод».  Она видела журналы, когда  приходила к нам домой со своей мамой, которой тётя шила платье или юбку.

Мака сказала мне, чтобы я из журналов вырезал фотографии  моделей и принес вырезки ей. Чего не сделаешь для девочки, в которую ты влюблен! 

Я искромсал ножницами несколько журналов, выполняя её просьбу. Когда тётя увидела, что я испортил  «Журналы мод», можете себе представить,  какое наказание меня ждало.

Оказалось, что эти журналы тётя принесла на некоторое время домой из «Ателье», где она работала, и должна была вернуть их назад.

Я получил все, что мне причиталось. Но самым страшным наказанием для меня был запрет ходить на соседнюю улицу, где жила Мака.

Прошло время. Я пошел в школу и больше до 8 класса девочки меня не интересовали. Я хорошо запомнил проделки Маки и не хотел больше попадать в такие неприятные ситуации. Но любовь пришла  и села рядом со мною за стол (парт тогда  сразу после войны в нашей школе не было).

Где-то уже после начала учебного года в наш класс пришла новенькая девочка Лиля Романова. Поскольку я сидел за столом один, ее посадили ко мне. Я узнал, что она с родителями только что приехала в наш городок из соседнего района. 

Девочка была умная, начитанная, училась только на 5. Она не была красавицей, но и ничуть не уступала нашим девчонкам. Мне она понравилась сразу, мы быстро нашли с ней общий язык по всем вопросам, понимали друг друга.

Короче, вот это и была самая настоящая дружба, уже почти взрослых мальчика и девочки.
   
Я не помню, видел ли кто-нибудь Лилю из нашей семьи. У нас она дома не была- это абсолютно точно. Раньше не принято было знакомить своих мальчиков и девочек с родителями и тем более приводить их к себе домой.
   
После окончания школы Лиля поступила в Харьковский педагогический институт. Училась Лиля, кажется, на историческом или географическом факультете. Точно не помню.

Мы продолжали дружить с ней и в Харькове, пока я не встретил Тамару. 

По субботам и воскресеньям, когда я был ещё студентом мединститута, а затем и слушателем Военно-медицинского факультета, ходил в общежитие пединститута на танцы.  Наши общежития были совсем недалеко друг от друга. 

Мы могли часами бродить с Лилей по парку им. М. Горького, ходили в кино. Парк был ухоженный, вход в парк тогда был платный.
 
Но жизнь есть жизнь и однажды я встретил девочку, в которую влюбился, как говорят «по уши».  
  
Лиля каким-то образом почувствовала, что моё отношение к ней несколько изменилось. Наверное, я стал более прохладно относиться к ней, хотя мне казалось, что я старался оставаться прежним. Я этого не замечал, а девичье сердце, наверное, более чувствительно к таким вещам.

Мне кажется, что с Лилей мы расстались по-доброму, как порядочные люди, без взаимных обид и упреков. Мы встретились с ней еще, будучи школьниками и считали свою дружбу нерушимой. Но жизнь внесла свои поправки в наши отношения. Мы встречались с Лилей еще несколько вечеров.

По-моему, Лиля уже догадывалась о нашей предстоящей разлуке, но делала вид, что все идет нормально. Наверное, было что-то в моем поведении, что давало ей основание так думать. Но никаких вопросов по этому поводу она не задавала. Все шло как обычно–встречались и расставались мы, как всегда.

Последний вечер мы гуляли с Лилей в парке. Разговаривали, как обычно, обо всем. Тема расставания не затрагивалась и раньше и теперь. Сходили в кино на сеанс, который начинался в 21 час. Смотрели какой-то трофейный фильм. Было уже поздно.

Я проводил ее до входа в общежитие (оно закрывалось в 23 часа). Тянуть с объяснением уже было нельзя. Как не тяжело, но надо было говорить ей правду. Не мучить ни её, ни себя.

У крыльца общежития я осторожно обнял её, она не отстранилась, а наоборот как-то теснее прижалась ко мне. Глядя в её голубые глаза, я негромко сказал: 
-Лиля! Родная, моя девочка! Я очень любил и люблю тебя! Ты это хорошо знаешь. Прости меня, но я больше не приду к тебе. Я полюбил другую девочку…

-Тамару Селезнёву с дошкольного?-спокойно спросила она.-Я желаю вам счастья… Я знала об этом давно. Я хочу, чтобы она любила тебя так же, как я…  
Ни один мускул не дрогнул на ее лице, она не плакала.
 
Я поблагодарил ее за всё, что было между нами хорошего. Мы дружили с ней, наверное, года четыре. Мы как-то импульсивно обнялись и даже крепко поцеловались на прощанье. 

Она не плакала, была как всегда сдержанной, но явно грустной. Я еще раз обнял её, она прижалась ко мне, уткнулась лицом в ворот шинели. Я крепко пожал и поцеловал её холодную руку и быстро пошел на остановку трамвая, а она поднялась на крыльцо общежития.

Когда, отойдя несколько шагов, не выдержав, я обернулся, увидел Лилю. Она стояла на крыльце общежития одна, какая-то поникшая, смотрела мне вслед и, увидев, что я обернулся, как-то радостно встрепенулась, и помахала рукой. Я ответил тем же, но не стал травить душу ни себе, ни ей, больше не оборачивался.Завернул за угол дома и быстро пошел на остановку трамвая. 

На душе было тоскливо, тяжело, было ощущение, что я потерял что-то очень, очень дорогое.  Мелькали мысли: «Вернись! Не уходи! С кем ты расстался? Подумай! Еще не поздно… Она ведь так любит тебя. Всего несколько шагов назад…». Но вернуться к Лиле я уже не мог.
 
Я  могу сказать о ней только  хорошее. Она была очень умной, ласковой, но в тоже время очень гордой, нежной, верной и доброй девочкой.
 
Я долго не мог забыть тот печальный вечер. И сегодня, почти через 60 лет, я вспомнил все до мельчайших деталей. Первая любовь–это на всю жизнь.

Дата публікації 02.11.2012 в 16:40

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридична інформація
Умови розміщення реклами
Ми в соцмережах: