12 мая.
Приходила Л.Б. — ученица и многолетняя сотрудница академика-физиолога Лины Соломоновны Штерн (1878-1968). Рассказала, что вот уже четыре года, как АН СССР не желает утвердить положение об увековечивании памяти акад. Штерн. Обычно это делается сразу и не вызывает ни у кого никакого беспокойства. Но Штерн — это Штерн. Мы не любим тех, кому делаем зло. Ее арестовали в годы, предшествовавшие концу сталинской империи, над ней издевались в тюрьме, замечательного ученого, единственную академика-женщину сослали в глухомань Средней Азии. Ее лабораторию, где была разработана одна из самых серьезных, после Павлова, идей — гематоэнцефалитический барьер — захватили противники ее научных взглядов.
Между прочим, Л.С. оставила деньги на утверждение премии за лучшие работы по своей теме. Но все годы не удается получить разрешение на такую премию.
Сотрудники и родственники Л.С. очень хотят, чтобы о Штерн была написана книга. И, пожалуй, я не отказался бы поработать над таким сочинением. Но кто станет публиковать биографию этой жидовки? Новый заведующий серии Жизнь Замечательных Людей в издательстве Молодая Гвардия сказал своим сотрудникам, чтобы они перестали готовить биографии иностранцев («Нам не нужны всякие Лорки-Шморки», — это по поводу отличной книги Льва Осповата об испанском поэте Гарсиа Лорке), а ставили бы своей целью прославлять русский (и только русский!) гений.
Свободное копирование
