10 января.
Провел вечер у профессора Гиллера. Когда он вернулся из Японии и доложил в Президиуме Академии наук Латвийской ССР, что продал синтезированный в Риге лекарственный препарат японцам за 500 тысяч долларов, встал один из руководителей АН и разразился обвинительной речью: кто это позволил Гиллеру открывать капиталистам наши советские научные секреты? Второй такой же идиот-академик (не президент ли?) даже пустился в «воспоминания». Когда он был ранен (герой!) на фронте, то его мог спасти только пенициллин, но англичане держали в секрете строение пенициллина и методы его производства (???..) А вот академик Гиллер едет к этим капиталистам и с открытой душой (за 500 тысяч!) разбазаривает достижения нашей науки…
Рассказывая об этих дремучих высказываниях в президиуме «родной» Академии, Гиллер признается, что сильно испугался и уже начал даже оправдываться, когда вмешался случайно зашедший на президиум АН зам.председателя Совета Министров Латвии, который корректно объяснил «своим» академикам, что создание научных ценностей, которые могут быть реализованы на мировом рынке, не возбраняется и не является преступлением, а скорее это даже патриотический подвиг, и такие открытия, равно как и торговля такими открытиями через соответствующие государственные учреждения никому не запрещены. Но каковы «академики»? Между прочим, со шведами Гиллер заключил контракт на продажу лицензии и поставку Митандиона — препарата против падучей болезни на сумму семь миллионов долларов!
И еще один эпизод в духе эпохи.
В Японии за какую-то консультацию фармакологическая фирма выплатила академику 1000 долларов. Когда он пришел в Посольство, ему без лишних околичностей приказали сдать эту сумму. Он стал хныкать, вертеться (таков его обычный стиль), и ему разрешили купить на эту тысячу оборудование для своего института. Между прочим, он купил там великолепный автоматический аппарат для демонстрации диапозитивов, с помощью которого показал мне вчера 200 слайдов, снятых в Швеции и США. Этот аппарат, купленный на собственные деньги, С.А. демонстративно вручил своему институту опять-таки «ради страха иудейска…»
Пришел первый номер «Огонька», и на предпоследней странице журнала моя физиономия среди 48 других, отмеченных редакцией — лучшие морды все мне в высшей степени несимпатичные. И вообще эта награда (если говорить о денежной ее части), мне неприятна. Очерк — средний, для меня во всяком случае. Он не понравился Мазлумову. (Сегодня получил от него письмо, где он говорит, что очерк доставил ему «много неприятностей»). И, наконец, просто неприлично получать награды из рук Софронова и его компании. Но видит Бог, я палец о палец не ударил, чтобы получить эту награду.
Свободное копирование
