12 мая
Мысль о том, чтобы собрать под одну обложку несколько портретов-биографий ученых с плохим характером — начинает реализовываться. Речь идет о тех, чей характер дает им силы к творчеству и успешной реализации своих научных идей, а с другой стороны делает жизнь носителя такого характера нелегкой. Ездил в Институт сахарной свеклы в Рамонь (под Воронежем), где живет один такой "зверь", селекционер, доктор сельскохозяйственных наук, Герой социалистического труда, академик ВАСХНИЛ и многих орденов кавалер Аведикт Лукьянович Мазлумов. Меня встретил рослый, хорошо сложенный человек в скромном сером костюме. Особенно хорошо вылеплена бритая наголо голова. Первое впечатление — мрачен, неконтактен. Но вот улыбнулся доверительно и стал говорить о себе. Абсолютная ясность мысли, оценок, чувств. Ясный человек. Рассказал о тяжелом, нищем детстве, о пережитых унижениях, когда приходилось просить деньги на учение у богатого дяди. Добавляет: "Я ни у кого с тех пор ничего не прошу. И дочерей своих к тому же приучил". Вообще это рассказ о сильном характере, который воспитался в трудах, бедности и который гордо замкнулся, зная цену себе и людям.
Со мной Мазлумов спокойно-дружелюбен, кажется, достаточно доверителен. Может быть, потому что я — автор книг о Николае Ивановиче Вавилове, которого он считает своим учителем. Мазлумов — ученый педантичен до крайности. Если сотрудник ошибся, он лишает его доверия, ему не дают заданий, и дирекция вынуждена переводить такого сотрудника в другой отдел. Я не уловил, чтобы Мазлумова здесь любили. Его и нельзя любить, но уважают все, с кем я говорил. Пять дней беседовал с академиком, с научными сотрудниками, с рабочими. Облик Мазлумова все ясней и ясней.
В 1941 году, когда немцы подошли к Рамони, и сотрудники, подхватив свое барахло, кинулись к понтонному мосту через реку Воронеж, Мазлумов нагрузил телегу отборными семенами сахарной свеклы и попытался двинуться следом. Но на середине моста колесо застряло. Сзади напирали войска. Телега загородила им путь. "У, жидовская морда, нагрузил барахло, удираешь!" — орали бегущие. Телегу решили сбросить в воду. В сутолоке порвался мешок, и отборные семена потекли под копыта лошадей, под ноги людям. И тогда Мазлумов заплакал. Может быть впервые в жизни. Увидел текущие семена и какой-то командир. Он остановил свою часть, и солдаты чуть ли не на руках вынесли злополучную телегу на другую сторону Воронежа. Так рассказывают...
Один вечер провел с молодыми научными сотрудниками. Меня поразила емкость их интересов. Говорили о нравственности в науке, о Сталине, о национализме и шовинизме (компания была разнонациональная), о Вавилове, Мазлумове, судьбах молодых ученых. Очень мала информированность у этих интеллигентов первого поколения, а интерес к миру огромен. Готовы были слушать без конца.
Мне было очень хорошо в Рамони. Не могу до конца уяснить, в чем дело. Много работал, уставал, но почему-то было душевно тепло. Очевидно, дело в той сердечности, с которой меня тут принимают. Почтительное отношение к писателю, желание ему помочь, сделать гостю приятное. Редкость…
Выступал в конференцзале с двухчасовым рассказом о Н.И. Вавилове. Слушали великолепно. Сидел весь ученый Совет института и много научных сотрудников. Множество вопросов.
На другой день мне сказали, что у большинства сотрудников рассказ о Вавилове оставил такое тяжелое чувство, что и сегодня многие ходят как пьяные. Ну что ж, может быть это переживание останется нравственной прививкой если не для всех, то хотя бы для немногих.… Находились, впрочем, люди, которые говорили, что лучше бы не поднимать эту тяжелую тему, лучше бы не знать этой драмы. «Лучше не знать!» — это тоже позиция. И распространенная…
Свободное копирование
