ВОРОНЕЖ-ХОНДУЛАЙ – ТИХАЯ ЖИЗНЬ
Хорошо помню, что в тот год были проблемы с макаронами, крупой и сливочным маслом. В Москве этого всего было навалом и хорошего качества. Я решила отослать родителям макароны, сгущёнку и сливочное масло. Две коробки заполнила провизией, и, выстояв на почте длинную очередь, сдала обе посылки, а потом отправилась собирать вещи. В это же время написала из Москвы своему двоюродному брату Володе Лазареву письмо в Ростовскую область. Сообщила ему адрес, куда я еду в Воронеж. Наверное, я описала ему свою неудавшуюся попытку покорить Москву очень впечатляюще. Как только он прочёл моё горестное послание, дал мне телеграмму в Воронеж с предложением-требованием срочно ехать к ним.
В Воронеже я даже и не пыталась устраиваться никуда. Это было совсем ни к чему. Меня интересовали только Москва и столичный университет. Я тогда готова была терпеть все свои злоключения ради этого. У меня хватило ума решить, что образование должно быть качественным и престижным. Не жалею, что думала так. Никогда впоследствии за всю свою жизнь я не переставала гордиться своей альма-матер.
Прогостив у Оли неделю, кое-как зализав свои душевные раны, полученные от скитания по Москве, я готова была снова ехать в путь. Мама мне телеграфом прислала денег на дорогу и была не против, если я поеду к её сестре в Винсовхоз № 3. Отца я уже однажды обманула и далее просто не брала его в расчёт. А он особенно и не докучал мне ни письмами, ни иной поддержкой.
Из дневника.
«24 сентября. Воронеж. За окном на ветру трепещет рябина. Её огненные кисти говорят о том, что уже осень. Вот-вот небо метнёт серые нити дождя в окно. А у меня ничего определённого. Появилось такое желание забраться в глухомань и жить там, жить. Не видеть людей и их подлости. Читать книги и смотреть фильмы, оканчивающиеся на «ять». И верить в счастье и хороших людей. И верить в прекрасное будущее…».
Кроме красных рябиновых ягод, в Воронеже меня поражали таблички над трамвайными путями: «Осторожно: листопад!». Я никак не могла понять, кого же они предупреждают, кто должен быть осторожным. Ну и что, что листопад. Потом придумала, что это предостережение для пешеходов: ведь под листьями рельсов не видно, можно и споткнуться. А кто бы для меня тогда повесил на проводах табличку: «Осторожно за бортом!»?
Слишком много было для девочки из провинции: расставание с любимой школой, абитура, неудача на экзаменах, лимитчики и скитания по холодной Москве. Как тут не думать, что ты остаёшься за бортом нормальной и привычной жизни? Домой возвращаться не хотелось. Я уже выросла из своего Калача, как вырастают из детской одежды. Родители? А что родители? У них свои проблемы, свои понятия, у меня же – совсем иные. С ними остался мой младший брат: дохаживать школу и ждать призыва в Армию.
Свободное копирование
