Агитационный аппарат правительства Деникина, «Осваг», был чрезвычайно громоздок, требовал колоссальных сумм на свое содержание, давал средства к жизни целой армии работников, но продуктивность его была самая ничтожная. Работа «Освага» сосредоточивалась почти исключительно на территории, занятой Добровольческой армией, и сущность ее состояла в том, чтобы доказать населению, что режим Добровольческой армии лучше, чем режим Совроссии. Это демонстрировали обыкновенно иллюстрированными плакатами, отмечавшими все отрицательные стороны советского режима и в виде контраста - положительные -Добровольческой армии. Духовно-просветительной деятельности «Осваг» не проявлял. Работы агитационной на территории большевиков «Осваг» не вел - чем, наоборот, так были сильны большевики. Словом, «Осваг» совершенно не оправдывал своего существования. Да и какую он мот вести однородную, полезную работу агитационного характера, если был заполнен людьми всевозможных политических воззрений.
Когда я осмотрелся, когда увидел, что правительство Деникина ничем не отличается от правительства Керенского, что во всей та же «керенщина», я решил уклониться от всякой политической работы и выбрал себе деятельность совершенно аполитичную. Я поступил на службу в Главное управление снабжений. Ближайшее начальство с удовольствием меня приняло и предназначило на должность представителя междуведомственной комиссии по учету общегосударственного имущества, отнятого у большевиков; необходимо было только зачисление приказом главкома i Добровольческую армию и утверждение в должности. Но тут-то и сказалась политическая нетерпимость Главного командования.
В течение двух месяцев я работал в Управлении безвозмездно, сперва в Екатеринодаре, потом в Ростове, и, несмотря на неоднократные мои рапорты, получал отказ в зачислении в Добрармию. без объяснения причин. Наконец я решил лично выяснить у начальника штаба генерала Романовского истинные причины отказа. Разговор с ним подтвердил мои догадки: мне было сказано, что главком не может согласиться на прием меня в Добрармию. так как этому мешает «совокупность прежней моей службы по политическому розыску», то есть при царском режиме и за последнее время в Киеве и Одессе. Когда я позволил себе заметить ему, что я избрал себе род службы не по своей специальности и совершенно аполитичный, то получил ответ, что хотя это и так. но общественное мнение таково, что с ним приходится считаться, и что хотя главком лично против меня ничего не имеет, но тем не менее не может согласиться на просимое назначение, принимая во внимание характер моей прежней политической работы. В этом ответе выразилась вся заискивающая, боязливая политика Главного командования, считающаяся исключительно с левыми течениями, оказывавшими на него такое вредное для общего русского дела влияние. Тем не менее, как последующие обстоятельства показали, несмотря на всю предосудительность моей прежней службы с точки зрения Деникина и Романовского, уже в сентябре в Ростове я получил телеграмму из Ставки с предложением занять должность помощника начальника контрразведывательной части при штабе главкома, от каковой должности отказался, а в декабре, уже будучи в Одессе, получил вторую телеграмму из ставки с предложением принять должность начальника этой части, от чего также отказался.
Свободное копирование
