В редакциях и на улицах я часто встречал известного в свое время поэта Дмитрия Цензора. Многие читатели полагали, что фамилия Цензор — псевдоним, но это была настоящая фамилия поэта. Был у него псевдоним Лирический бродяга, которым он обычно подписывал юмористические стишки. Этот псевдоним определял образ жизни поэта, который был подлинным лирическим бродягой. Каждый вечер он совершал длинные прогулки по улицам Питера, летом забредал в летние сады, в Народный Дом, заводил мимолетные знакомства со швеями, модистками, конторщицами, курсистками, мелкими артистками и, после этих прогулок, вернувшись часа в три утра домой, писал стихи.
Цензор среди литераторов пользовался большой популярностью. Какой-то приятель писал в юмористическом журнале:
Садов всех летних ревизор -
Идет Дементиус Цензор!
Упомянул о нем в стихотворении о ресторане и Саша Черный:
Слышу голос: "Здесь до смены зорь
Оставаться вы не вправе!"
Вижу — Брешко... Дмитрий Цензор...
Ясно — вновь я в грустной яви!
В Питере почти не было такой газеты и такого журнала, за исключением явно правых изданий, где бы в списке сотрудников не стояла фамилия Цензора. Ни один журнал, ни одна газета не обходились без его стихотворений. Был он очень плодовит и, видимо, работал систематически, не в пример прочим поэтам, которые иногда месяцами "ждали вдохновения". Цензор был моим соседом по Лихачевке, проживая в меблирашках давно. Это Лихачевка с ее огромным двором, напоминающим глубокий каменный колодец, навеяла ему стихотворение "Голуби":
Тебя я видел стройную, тебя я видел нежную,
Ты часто с подоконника кормила голубей,
И, вся едва прикрытая одеждою небрежною,
Казалась тайной девственной... Была еще нежней...
Сегодня позабыла ты, что платье незаколото,
Что взоры любопытные за окнами вокруг....
Сияло небо утренне, сияло в небе золото,
Взлетали шумно голуби от взмаха белых рук.
Первая его книжка стихов называлась "Крылья Икара".
После революции Цензор печатал лишь изредка юмористические стихи в журналах "Смехач" и "Бегемот". В 1925 году я встретился с ним в редакции "Смехача". Наружно он мало изменился — был все такой же — рослый, бритый, смахивающий на актера.
Свободное копирование
