авторів

1427
 

події

194041
Реєстрація Забули пароль?
Мемуарист » Авторы » Vladimir_Meshchersky » Мои воспоминания - 18

Мои воспоминания - 18

15.03.1857
С.-Петербург, Ленинградская, Россия

IX

1857 год

Заключительные впечатления перед выпуском. — Наш класси наше товарищество. — Репетиции. — Экзамены.— Наш Принц. — Первые дни свободы

 

В 1857 году нам предстояло окончить курс и выйти на службу в числе 16 человек.

Очень ясно и живо помню это время. В младшем курсе при серебряных петлицах мы вели счет дням до перехода на старший курс; то был счет 4-летний; на старшем курсе мы стали записывать дни и вести им счет до выпуска, то есть трехлетний.

Скоро стал наступать и этот давно желанный день. Для меня он имел значение выхода из 10-летнего заключения, ибо я пробыл

3 года в приготовительных классах, куда поступил 8 лет. Значит, выходил я на службу и в жизнь 18-ти лет и 5 месяцев от роду.

С чем же я выходил, с каким запасом духовного материала? Интересно сие припомнить. Я говорю о духовном запасе, потому что в физическом и материальном отношении, надо отдать справедливость нашей alma mater, запаса нам давали мало: очень плохо нас кормили для составления запасных сумм, очень плохо вели гигиеническую часть, совсем не заботились о нашем физическом развитии, очень плохо соблюдали главные условия чистого воздуха и т.д. Духовный запас, надо сказать правду, был лучше.

Главнейшим по ценности запасом был наш личный состав товарищей класса. Каждый из нас подходил к выпуску с чувством, что он прожил свои впечатлительные и восприимчивые годы юности в здоровой нравственно и честной духовно среде.

Огромное большинство нашего класса были не только, как принято говорить, добрые и честные малые, — нет, это были хорошие люди, это были честные люди в серьезном значении этого слова. Отчасти, думал я потом, этот хороший состав класса мог объясняться тем, что между нами не было воспитанников разных положений. Прежде всего, между нами богатых не было; все мы были детьми родителей с огромными средствами и, следовательно, не знали различия положения по карману. Это равенство весьма много способствует гладким и искренне товарищеским отношениям между всеми.

Я помню один эпизод, охарактеризовавший единство и товарищество нашего класса, по-моему, очень выразительно. Это было еще в младшем курсе. Кто-то из товарищей, по выходе воспитателя из физического кабинета, запер на ключ за ним дверь. Воспитатель пришел в ярость и потребовал, чтобы мы назвали ему, кто затворил дверь; мы отказались назвать; он пошел к Языкову, и это как раз было за день до отпуска на пасхальные праздники. Языков изрекает грозный приговор: оставить весь класс без отпуска до тех пор, пока не назовут виновного. Мы решили молчать, и со Страстной среды началось наше заточение в училище, с перспективою просидеть взаперти все праздники. Надо полагать, что экономические соображения эконома перед необходимостью кормить целый класс взяли верх над педагогическими соображениями наказания, и в Страстную пятницу нас отпустили домой, не истребовав имени виновного. Во всяком случае, этот факт доказывает именно то, что я говорил: нравственный дух хорошего и честного товарищества.

Затем такой факт, как тот, который я привел насчет покойного Христиановича, который, чтобы облегчать положение товарища, желавшего быть первым, не менее красноречиво показывает, какой именно честный дух товарищества у нас господствовал.

На репетициях и экзаменах я держался для приготовления самой, по-моему, лучшей в практическом отношении системы: я подбирал двух-трех из тех моих товарищей, которые своих записок не имели и очень мало интересовались вопросом: какого класса они выйдут, и толковал им курс; ничего так не облегчает усвоение себе предмета, как именно этот способ; для меня он заменял лишнее чтение курса, а для моих слушателей он служил практическим способом наскоро заполучить сведения на семерку или восьмерку.

Первая разлука наступила в марте, когда нас, воспитанников 1 класса, по обычаю распустили по домам готовиться к экзаменам. Это было лучшее время нашей жизни: товарищи расположились по маленьким квартиркам, похожим на студенческие, и мы там сходились для скромных чаепитий, с колбасою и сыром, и для зубрежа вместе. Зубреж в компании несравненно легче и веселее, и ежедневно встававшее солнце застигало нас еще сидящими за тетрадями. Как вчера помню один эпизод со мною, доказавший лишний раз весь вред и всю очевидную тщету экзаменов. Часам к 6 утра я кончил готовиться к курсу; накануне я тоже спал часа два; закончив зубреж, я умылся и прямо приступил к утреннему чаю, с тем чтобы затем идти к 9 часам на экзамен. Прихожу на экзамен; сижу и чувствую, что в голове что-то неладно: мысли начинают бессвязно смешиваться, какое-то кружение чего-то в голове с ощущением, как будто это "что-то" кружится в пустоте; меня вызывают к столу с зеленым сукном, я машинально беру билет, подхожу к стулу, сажусь, смотрю в билет и вдруг — о, ужас! — чувствую, что я не только ничего не знаю, но что я даже припомнить ничего не могу: словно вся наука разом вылетела из головы. Тогда, бледный как полотно, я подхожу к экзаменатору и говорю ему, что должен отказаться от экзамена: я совсем не владею головою. Это был осязательный признак острого переутомления. Мне разрешили уйти; я вернулся домой, заснул, проспал часов шесть и к вечеру вернул себе вместе с памятью и забытую науку; помню, что, по какому-то странному действию этого мозгового явления, усвоение забытого курса стало еще полнее и яснее, чем до эпизода, и я почти без перечитывания мог отвечать на особом экзамене, мне данном, и получить 12 баллов.

Дата публікації 05.03.2023 в 18:43

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридична інформація
Умови розміщення реклами
Ми в соцмережах: