Следующая полуторамесячная экспедиция на Азовское побережье летом 2001 года выявила еще несколько неприятных моментов. В начале лета черные пески нагреваются солнцем быстрее и сильнее, чем белые кварцевые. На них и любят загорать отдыхающие. Но самое печальное, что это, же делают дети в местных лагерях и пансионатах. В том числе и те, кто уже получил изрядные дозы в Чернобыле. И всем на это было наплевать. Только на одном из пляжей города Мариуполя я увидел плакат, где курортникам не рекомендовалось загорать на черных песках. Без всякого объяснения. Более того, в мэриях Курортного Бердянска и Мариуполя меня предупредили, что бы я ни в коем случае не вздумал опубликовать свои данные в открытой печати. Это, мол, может резко сократить поток курортников и привести к серьезным убыткам. Некоторые детские лагеря вообще придется закрыть. А мы обязательно разошлем специальные рекомендации ее персоналу и директорам всех санаторно-курортных учреждений. Вот мудрецы! А что же делать с городскими пляжами? А как быть с массой диких отдыхающих, коих абсолютное большинство во всех приморских поселках? Они же почти все приезжают с детьми. Такие вот милые люди работают в местных органах власти.
В нашем полевом отряде все сотрудники имели солидный полевой стаж. У ребят за спиной была работа во многих районах. И на Дальнем Востоке, и в Сибири, и в Карпатах, на Курильских островах и даже в пустыне Сахара. Выезжая в маршрут, в лагере оставляли одного дневального. В его обязанности входил присмотр за вещами и главное - приготовление обеда. С маршрутов, прошагав с десяток километров по пляжу (с замерами, шурфами и прочее) и надышавшись свежего морского воздуха, все возвращались зверски голодными. Приготовить борщ или суп, сварганить второе умели все. И делали это не хуже любой поварихи. Все знали, что сердце у меня иногда барахлит и большей частью я или сидел в машине или оставался в лагере. Когда в лагере дежурить оставался зам. директора (кстати, отлично готовил) он каждый раз толи в шутку, толи в серьез наставлял команду: вы там, в маршруте, не очень увлекайтесь. Главное привезите живым профессора (то есть меня).
Все это обернулось забавной историей. Однажды нам понадобилась лодка для отбора морских проб. Подъехали к стоянке рыбаков. Кто-то из наших вошел в их халабуду с заранее купленным флаконом и через минуту вернулся. Можно брать любую, весла сейчас принесут. А сколько надо платить поинтересовался кто-то. А нисколько. На нашу бутылку они даже не посмотрели. Они хотят видеть живого профессора. В этой глуши их отродясь не бывало. Водки у них самих хоть залейся - браконьерят. Так что придется тебе Георгич с ними пообщаться. Пришлось пообщаться. Меня тут же угостили свежевяленной таранькой с которой жир так и капал. Никогда раньше не ел такой вкусной вяленой рыбы. Ну, а что я им тогда наплел про науку и о том есть ли жизнь на Марсе, пересказывать не стану. Главное, что пробы отобрали и даже про сломанное весло никто слова упрека не сказал.
Из этой экспедиции мне пришлось уехать на неделю раньше окончания полевых работ. Попросили быть официальным оппонентом на защите кандидатской диссертации. Ехал из Бердянска до Севастополя на автобусе, который бесконечно ломался и стоял в поле часами. Запаздывал так, что боялся опоздать на защиту. Сама защита представляла для меня особый интерес. Происходила она в севастопольском Институте биологии южных морей. Соискательница (одесситка) претендовала на ученую степень кандидата биологических наук. Причем защищалась она во второй раз. Первая защита прошла вполне успешно, но бдительный Украинский ВАК ее не утвердил. Претензии ВАКа на мой взгляд были чистой придиркой. Одна из ее статей, напечатанная в академическом журнале "Биология" оказалась не "фаховой". То есть вышла в том номере, когда журнал проходил аттестацию, поэтому и не была ей засчитана. Чинодралы не посчитались с репутацией старейшего научного издания. Подошли к вопросу чисто формально. Узнал всю эту историю от ученого секретаря спецсовета ИНБЮМа, вместе с официальным предложением быть официальным оппонентом. Время было дорого, и пришлось тут же позвонить в Севастополь. Дорогой коллега! Я ведь доктор геолого-минералогических наук, отнюдь не биологических. Зачем же мучить соискателя, ставя под угрозу и вторую защиту? На что мне ответили, что соискательница сама попросила назначить Вас официальным оппонентом. Мы подстраховались и также официально запросили ВАК. Эти чиновники пересмотрели список всех Ваших публикаций и прислали добро на ваше участие в защите в качестве оппонента. Так, что все в порядке.
Поездка в этом старом трясущемся автобусе была сплошным мучением. Ни читать, ни спать во время езды было невозможно. Зато можно было думать. И я задумался над превратностями своей научной карьеры. Чем только не приходилось заниматься! И в процессе работы на собственном опыте я понял, что почти все естественные науки так или иначе связаны между собой. Имеют порой совершенно неожиданные "стыковочные" области. Какой-то случай заставил меня заинтересоваться проблемой оценки качества природных вод. Покопавшись в литературе, быстро выяснил, что самым совершенным и прогрессивным методом в решении этого вопроса является биотестирование. Вот почему я настоял в свое время (лет двадцать назад) о покупке прибора "Биотестер-2". Пользуясь этим прибором, получил обширный материал. На основании этого материала, опубликовал не менее дюжины научных работ, которые были замечены чистыми биологами. Одесская эта дамочка как раз защищалась на тему биотестирования. ВАК посмотрел мои работы и ничего не смог возразить. Вот и придется теперь выступать перед маститыми биологами. Конечно, постараюсь не ударить лицом в грязь.
Совет выслушал меня весьма благосклонно. Предложили чаще у них выступать. После защиты (которая прошла благополучно, хотя седовласые мэтры долго и нудно спорили о каких-то классификациях) ученый секретарь предложил посетить их аквариум. С сожалением отказался, сказал, что ни на банкет ни на аквариум просто нет времени. Но аквариум у Вас действительно замечательный и я побывал в нем несколько раз. Услышав похвалу предмету своей гордости, секретарь пообещал мне, что отныне, как их коллега могу посещать это чудо когда угодно и бесплатно, стоит только к ней обратиться. А благодарный супруг новоиспеченной кандидатши вручи мне в дорогу бутылку марочного коньяка одесского разлива.
Попрощавшись с благодетелем, сел в автобус. Через полтора часа в Энске с гордостью предъявил эту бутылку Людмиле Александровне. Вот чистый навар от моих биологических увлечений. Вообще-то я одесский коньяк не сильно уважаю. Но это подарочный вариант и выбирал коренной одессит. Должно быть напиток стоящий. Открыли. Попробовали. Увы, оказалась обычная одесская дрянь. Видимо, с тех царских времен, когда в России пили только Шустовский коньяк, прошло слишком много времени. Ни господин Шустов, ни господин Елисеев больше на качество продукции, носящего их имя не влияют. Где Вы, господин Шустов? Ау? Пришли к выводу, что наш крымский коньяк все-таки много лучше.
Заканчивался 2001 год. Первый год нового тысячелетия. Все казалось бы складывалось не так плохо. В НИИ у меня была стабильная госбюджетная тема, финансировавшаяся вполне исправно. Лекционный курс в Академии (НАПКС) был отлажен как часы: на каждую лекцию для себя сделал конспект и теперь подготовка к занятиям много времени не отнимала. Я был членом двух спецсоветов по защите кандидатских и докторских диссертаций - Севастопольского и Киевского. Членом редколлегии двух солидных научных журналов. Список научных публикаций перевалил за сто работ. То есть, наработан определенный научный авторитет. Последствия инфаркта не сильно беспокоили. В кармане всегда лежали таблетки нитросорбита. Бегать, конечно, не мог, да и на горки не мог взбираться. Сразу начинал задыхаться. Но ведь курить не бросил. И при случае мог употребить (правда, в меру) коньячку. Но, никто не знает своего будущего. И, согласно притче, сделал это Бог специально. Якобы спустился он однажды на землю, чтобы лично проверить, как там идут дела. И наблюдает такую картину: здоровенный мужик крушит добротный дом, рушит стены, ломает мебель. `Зачем ты это делаешь?"- Спросил Бог." А затем, чтоб соседу не досталось. Я еще и скотину порежу. Мне все равно назначено завтра помирать". И повелел Бог, чтоб отныне никто не знал свое будущее, а уж время смерти тем более. Вот и я не знал, что мне уготовлено в будущем.
Свободное копирование
