Записка номер двенадцать
Вариации на тему адсорбции
Я хочу на время прервать повествование о своем возвращении к профессии. Как Вы уже поняли, в конце концов у меня все сложилось нормально. Несмотря на всякие проблемы и сложности, мой путь был относительно гладим по сравнению со злоключениями многих других врачей, приехавших из бывшего Советского Союза в Израиль.
Не знаю точных цифр, но полагаю, что среди приехавших продолжили работать врачами в Израиле только процентов 20–25. Естественно, большая часть из них — это молодые люди лет до 40, те, кому удалось сдать экзамен на медицинскую лицензию и затем найти работу. Более ли менее, все прошли маршрут, подобный моему — одни чуть легче, другие несколько тяжелее.
В более старшем возрасте проблемы, несомненно, гораздо серьезнее. Труднее выучить язык, сложно одновременно переучиваться и где то подрабатывать, чтобы кормить семьи. Хотя врачам с 14 — летним стажем и выдают лицензию как бы автоматически, но условием этого является 6 — месячная стажировка в признанном министерством отделении и затем некое подобие устного экзамена перед комиссией — который, естественно, так же достаточно сложен, и не все его преодолевают. Даже пройдя экзамен, очень многие просто не могут найти потом места — врачей предпенсионного возраста никто не хочет брать на работу.
Несмотря на эти общие закономерности, трудно предсказать, как сложится профессиональная судьба конкретного врача. Иногда молодой, здоровый и преуспевающий в прежней жизни человек никак не может преодолеть барьеры, и теряет свою прежнюю профессию. С другой стороны, немало людей предпенсионного и даже пенсионного возраста находят в себе силы на то, чтобы справиться со всеми сложностями и продолжить работать по специальности. Это зависит в некоторой степени от удачи, и в огромной степени от свойств самой личности.
Я хочу рассказать о нескольких людях, с которыми я столкнулся в Израиле и об их профессиональных судьбах. Они показались мне интересными и нетипичными, подтверждающими тезис о том, что, в конечном счете, все зависит от самого человека. При этом я не беру известных во всем мире ученых, которым не требовалось особо доказывать свои профессиональные возможности — они, хотя и не всегда гладко, но устраиваются. Я имею в виду обычных людей, работавших в Союзе простыми врачами, в крайнем случае, заведующими отделением.
