На третьем курсе я наконец-то дорвался до изучения западного Средневековья. Конечно, пошел в семинар по городам. Вела его профессор Вера Вениаминовна Стоклицкая-Терешкович. Не один я, многие с нетерпением ждали начала этих занятий. Немало удивило и еще более расположило нас к профессору, когда на первом же занятии мы увидели, что она волнуется не меньше, а, пожалуй, гораздо больше, чем мы. Вводная беседа шла в небольшой аудитории. Кафедры не было, лектор стоял за обыкновенным столом, и всем было заметно, что ноги Веры Вениаминовны в собранных «в гармошку» чулках не могут найти покоя: по очереди один ботинок цепляется носком за щиколотку или икру другой ноги, и наш профессор оказывается в позе аиста. Срывающимся голосом Стоклицкая говорила о «самом ярком цветке Средневековья» — торговых городах. Содержание ее речи было малопонятно, но ясно было, что Вера Вениаминовна фанатически любит свой предмет.
Работали мы с увлечением и потом даже выпустили небольшую книжку — «Средневековье в эпизодах и лицах»[1]. Но характер руководительницы был таков, что ее мелочная опека быстро становилась нам в тягость. Очень мало кто остался в ее семинаре на следующий год. И хотя мой доклад о союзе немецких городов — Ганзе и его отношениях с Новгородом был принят хорошо и даже получил премию на факультетском конкурсе, я окончательно сделал выбор в пользу русского Средневековья, в пользу Новгорода, в пользу профессора Арциховского.
Новгород и Арциховский — это было для меня почти одно и то же с лета 1937 года. Перейдя на второй курс, я размышлял, как бы мне подзаработать летом, чтобы купить кое-что из одежды. Пошел в «Проектэкскавацию» — и там, хоть были очень шокированы моей изменой и переходом в историки, соглашались взять меня на лето — ну, конечно, не старшим техником, а просто техником-проектировщиком. И я уже должен был начать работать с первого июля.
Но тут на доске объявлений истфака появилась записка о том, что археологическая экспедиция нанимает рабочих для работы в Новгороде и желающие могут собраться в такой-то день и час в такой-то аудитории.
Новгород. Увидеть его собственными глазами! Мог ли я устоять перед этим? Конечно, я пришел в ту аудиторию в тот день и час. Член профкома представил нам профессора Арциховского. Щеголеватый, черный, как жук, с маленькими усиками только под носом, с бегающими глазами, глядящими то в пол, то в потолок, но, как мне казалось, только не на нас, собравшихся его слушать. Говорил неразборчиво, но лаконично.
— Вы все здесь отончили по трайней мере первый туре — значит, про Новдород знаете, и мне не надо объяснять, что этот дород представляет одромный интерес для историта. Нам нужны рабочие-землетопы, но я надеюсь, что те из вас, тто хорошо будет топать, не растаются и мнодо получат от нашей этспедиции. Мы оплачиваем дороду, а университет дает вам по пять рублей суточных и по три рубля твартирных — итодо восемь рублей в сутти, считая и выходные, в тоторые вы топать землю не обязаны. Тто содласен — стажите мне имена, отчества, фамилии, туре и дод рождения.
Посыпались вопросы, на которые профессор давал ответы, мало обнадеживающие. Записалось немного, с нашего курса только мы с Сашей Осповатом и Мусей Гинзбургом. Надо сказать, что я сомневался и даже посоветовался в «Проектэкскавации». Там мне сказали:
— Конечно, здесь на сдельщине ты бы заработал больше. Но разве в деньгах дело? Ведь дорога-то твоя туда, а не обратно.
И в самом деле, обратного пути у меня уже не было.
Свободное копирование
