В доме Дельвига открылся для меня новый мир, о котором я не думал и не гадал, и я к этому миру привязался всею душою. В первую же субботу я был отпущен из дома Викторовых к Дельвигу; это было 30-е октября, день его свадьбы, бывшей за год перед тем. Тогда я видел у Дельвига многих его знакомых, приехавших вечером его поздравить; помню, что между ними был поэт Петр Александрович Плетнев{} со своею первой женой, бывший впоследствии ректором С.-Петербургского университета, товарищи Дельвига по Лицею: Михаил Лукьянович Яковлев{}, одного с ним выпуска, т. е. первого, и князь Эристов{}, второго лицейского выпуска; Сергей Львович Пушкин{} с женой Надеждою Осиповной{}, родители поэта Пушкина и младший брат последнего Лев Сергеевич{}, {о всех них буду говорить ниже}.
Дельвиг принял меня совершенно по-родственному, так же как и жена{} его, и я с первого дня был у них совершенно как в своем семействе; Дельвиг был очень добрый человек, весьма мягкого характера, чрезвычайно обходительный со всеми.
Во время моего приезда в Петербург ему было 28 лет от роду; большая часть его стихотворений была уже написана, и он по некоторым из его песен и романсов считался лучшим в этом роде стихотворцем. Музыка ко всем его песням и романсам была написана лучшими тогдашними композиторами. Песня:
Соловей мой, соловей,
Голосистый соловей,
Ты куда, куда летишь,
Где всю ночку пропоешь, и т. д.{}
была распеваема везде не только русскими, но и знаменитой приезжей певицей Зонтаг{}, а впоследствии и другими приезжавшими к нам знаменитостями.
При необыкновенной лени, как физической, так и умственной, у Дельвига было много поэтического такта, так что друзья его, Пушкин и Баратынский{}, многие из своих стихотворений до напечатания читали ему или посылали к нему для оценки и большей частью принимали во внимание сделанные им замечания. Молодые петербургские писатели, как то барон Розен{}, Подолинский{}, Щастный{} и другие, в подражание первостепенным поэтам также просили его замечаний на их произведения.
Даже Крылов{} и Жуковский{} высоко ставили оценку Дельвигом произведений изящной словесности. Если бы все критические статьи, писанные Дельвигом для издававшейся им в 1830 г. "Литературной газеты"{}, были за его подписью, то легко было бы понять причины выше сказанного мной уважения к мнениям Дельвига. Эти статьи, помещавшиеся в газете без подписи, не вошли в полное собрание сочинений Дельвига, изданное Смирдиным{}, равно как и многие его стихотворения, а теперь трудно критические статьи Дельвига отличить от помещавшихся в той же газете таких же статей Пушкина и Вяземского{}. Но не все принимали замечания Дельвига с удовольствием, так что после очень близких отношений барон Розен и Подолинский совсем разошлись с Дельвигом, собственно вследствие сделанных им замечаний на поэму Розена "Рождение Иоанна Грозного" и на поэму Подолинского "Нищий", несмотря на то что эти замечания были высказаны весьма мягко и вследствие их собственного желания.
Впрочем, впоследствии Дельвиг и печатно, без подписи, строго раскритиковал "Нищего" в издававшейся им "Литературной газете".
Свободное копирование
