4. РОДСТВЕННИКИ МОЕЙ МАМЫ
О папиных родственниках почти ничего не помню, точнее просто не знаю.
Так почему-то получилось. О родственниках по маминой линии знаю больше, некоторых даже видел. Я уже говорил, что отцу разрешали отпуск только после отработки на одном месте в течение не менее трёх лет. Такое было правило или порядок, который выполнялся неукоснительно всю трудовую жизнь моего отца.
Мама с такими обязательствами не была связана, и, когда я немного подрос, примерно в 1937 году, она повезла меня показывать своей маме, моей бабушке, на Смоленщину, в деревню. Помню деревянную избу, русскую печку, топленое молоко в крынке с толстенной многослойной твердой пенкой. Там я познакомился со своей двоюродной сестрой Милей, дочкой маминой сестры Веры, фамилия у которых была Шпаковы. Купали нас с Милей в избе у натопленной русской печки в глубоких деревянных ушатах (бочках).
После окончания отпуска мы с мамой поехали из Смоленска на Дальний Восток. Но в дороге я заболел скарлатиной и нас сняли с поезда в Чите. Меня положили в больницу, а маме пришлось уехать, оставаться ей вместе со мной не разрешили: больница детская. Где-то, примерно, через месяц скарлатина прошла, но я простудил левое ухо. За мной приехали мои родные и в таком виде увезли меня домой, где местный доктор Айболит быстро "починил" простуженное ухо.
В 1939 году, за год до моего поступления в школу, мы жили в Ворошилове-Уссурийском, и отец получил, наконец, свой очередной отпуск.
Мне крупно не повезло: перед самым отъездом вывихнул правую руку. Я сидел над подвальным окном нашего дома, любовался "самодеятельностью" соседских ребят, моих ровесников. Друзья выступали на огромном поваленном бревне, дурачились и юморили. От каждого нового взрыва восторга я немного отодвигался назад и, наконец, потерял опору, перекувырнулся и приземлился на дно подвала на правый локоть. Боль была дикая, из глаз действительно полетели искры, в вскоре меня вытащили. Боль постепенно прошла, но рука перестала сгибаться. С рукой на перевязи пришлось отправляться в отпуск.
Только после возвращения в Ворошилов-Уссурийский руку удалось "починить". На реке Уссури местный врач завел меня в воду, и неожиданно и сильно дёрнул за руку, поставив сустав на место. Искры из глаз опять посыпались, но их было намного меньше, чем при первичной травме.
Свободное копирование
