Поутру на другой день услышал я довольно сильную пальбу из ружей на мельницах, в которых солдаты мои мололи хлеб. Я послал туда казаков, и они дали мне знать, что фуражиры наши атакованы неприятельской конницей. Узнав о сем, в подкрепление казакам отрядил я две роты пехоты при одной легкой пушке, неприятель был отражен и фуражиры без значительного урона возвратились ко мне. Но так как весь мой отряд приготовился уже к сражению, и к тому ж я имел в памяти, что поляки намерены атаковать меня на сем пункте, то решил я перейти совсем ближе к почте Гонете. В сем намерении велел я отряду моему выступить, а сам поехал вперед для осмотра положения места. Найдя там майора Ротенштерна, осмотрел я оное с ним вместе и нашел, что положение сие было гораздо выгоднее того, на котором я находился. Поэтому отправился я назад, чтоб поспешить занять оное. Я встретил отряд, проходящий чрез лес одною колонной. Я поехал далее, до самого ариергарда, и, осмотрев оный, хотел возвратиться к голове колонны, как вдруг два пушечных выстрела меня остановили. Я оглянулся и увидел на оставленном мною месте неприятельскую пехоту, конницу и артиллерию. Остановя весь отряд, и подкрепя ариергард, вступил я в перестрелку с неприятелем. В то самое время уведомил меня майор Ротенштерн, что и он атакован и требовал помощи. Я отдал к нему две роты и две пушки. Между тем неприятель, оставя нападение на ариергард, пошел вправо, дабы обойти лес, встретить меня при выходе из оного и тем пресечь дорогу. В лес же, по которому протекали две небольшие реки, и которые нужно было проходить по мостам, на обе стороны дороги послал он пехоту. Увидя сие, я отрядил на обе стороны моей колонны стрелков, а колонне велел следовать вперед. Стрелки сражались с неприятельской пехотой, а я, взяв с собою четыре роты гренадер и 4 орудия большого калибра, пошел скорым шагом вперед, чтоб, выйдя из лесу и перейдя открытую равнину, занять находящуюся впереди высоту. В правой стороне, с которой неприятель по местоположению должен был атаковать сие отделение, находилась деревня Цвентишки, которой мог он воспользоваться. А потому я послал казаков зажечь оную. Я успел занять высоту; неприятель же должен был обходить помянутую деревню. Между тем все мое войско собралось ко мне, и я расположился в одну линию без резерва, ибо майор Ротенштерн составлял уже оный, быв довольно близко позади меня. Но так как не было в плане моего предприятия защищаться на сем месте, то и начал я действовать, отступая, пока достиг желаемого мною положения.
Придя на оную, построился я в одну линию, имея с правого фланга почту Гонету и майора Ротенштерна, с левого -- лес и непроходимое болото, сзади большое озеро, а впереди открытую и отлогую равнину. Она заканчивалась мысом и простиралась на дальний пушечный выстрел большого калибра.
Тут неприятель произвел в разное время три атаки, но всегда был отражаем превосходством моей артиллерии. Ибо, хотя он имел до 6 т(ысяч) конницы и пехоты, но артиллерия его состояла только из шести пушек малого калибра, а потому, потеряв немалое количество людей и утомясь движением и нападением, отступил и скрылся в лесу. Я не имел довольно конницы, чтоб преследовать его, брать в плен, который мог бы быть мне в тягость, так как у меня было и без того довольно пленных, не мог я также делать какие-либо поиски. Поэтому я остался отдыхать на избранном мною месте.
Свободное копирование
