Егор Перетц. Дневник - 47

6 марта

 У Лориса было уже два столкновения с Победоносцевым. Конвойный казак, убитый 1 марта, Малевич, был раскольник, как и все почти конвойные казаки. Лорис признавал необходимость разрешить если не торжественное, то по крайней мере явное погребение его по обрядам его верования. Победоносцев сильно возражал против такого соблазна, не допускаемого действующими постановлениями о раскольниках. Государь согласился с Лорисом и разрешил погребение.

6 марта[1]

 Абаза рассказал мне кое-что о первом своем докладе нынешнему государю. Он представил на благоусмотрение Его Величества одобренные уже покойным императором предположения о понижении выкупных платежей на g миллионов рублей в год. Государь вполне одобрил эту меру также и с своей стороны, выразив желание, чтобы дело могло быть рассмотрено в Государственном совете в нынешнюю же сессию. При этом докладе Его Величество поручил Абазе сообразить, нельзя ли упростить всеподданнейшие доклады по Министерству финансов с тем, чтобы на высочайшее усмотрение представлялись лишь предметы серьезные, все остальные же разрешались собственною властью министра.

 Подобного рода предположения не раз возникали при покойном императоре, но он всегда их отклонял. Между тем, по существующему порядку, государь обременен массою дел, по большей части пустых; например, Его Величеству докладывают просьбы об отпуске пажей и об определении или увольнении дворцовых гренадер.

 Я должен по этому случаю сказать, что покойный государь был замечательно добросовестный работник. Все представлявшееся Его Величеству,-- а представлялась ему масса дел, в числе которых бывали и сложные записки,-- рассматривалось безотлагательно. Я знаю это не только по рассказам других, но и по собственному опыту. По заведенному издавна порядку, мемории Государственного совета должны быть на столе у государя во вторник, рано утром. Если мемория не слишком объемиста, т.е. листов не более 40-50, то я получал ее обратно часам к четырем, если она более этого размера, листов до 8о, то к вечеру, а если она еще толще, то на следующее утро. Замечательно, что государь не прерывал своих занятий и в путешествиях, читая дела [не только] на пароходах и железных дорогах, но даже и в городах, где оставался короткое время. Мне случалось высылать мемории в Харьков и в Москву, где государь оставался проездом день или два. Мемории всегда рассматривались и возвращались безотлагательно, несмотря на то, что у государя бывало очень много другого дела, как, например, присутствие при богослужении, выход, смотр войскам, прием местных властей, обеды и проч., а иногда и посещение учебных заведений, больниц и т. п. Одним словом, каждому из нас можно было бы научиться у покойного государя чрезвычайной добросовестности в исполнении обязанностей.

 Урусов рассказал мне, что записку Лориса о призыве в редакционную комиссию депутатов от земства и городов и журнал к ней Особого совещания нынешний государь сообщил на предварительное рассмотрение Победоносцева[2].