авторів

1427
 

події

194062
Реєстрація Забули пароль?

Я сам - 7

20.07.1906
Москва, Московская, Россия

906-й ГОД

 

Умер отец. Уколол палец (сшивал бумаги). Заражение крови. С тех пор терпеть не могу булавок. Благополучие кончилось. После похорон отца — у нас 3 рубля. Инстинктивно, лихорадочно мы распродали столы и стулья. Двинулись в Москву. Зачем? Даже знакомых не было.

 

ДОРОГА

 

Лучше всего — Баку. Вышки, цистерны, лучшие духи — нефть, а дальше степь. Пустыня даже.

 

МОСКВА

 

Остановились в Разумовском. Знакомые сестры — Плотниковы. Утром паровиком в Москву. Сняли квартиренку на Бронной.

 

МОСКОВСКОЕ

 

С едами плохо. Пенсия — 10 рублей в месяц. Я и две сестры учимся. Маме пришлось давать комнаты и обеды. Комнаты дрянные. Студенты жили бедные. Социалисты. Помню — первый передо мной «большевик» Вася Канделаки.

 

ПРИЯТНОЕ

 

Послан за керосином. 5 рублей. В колониальной дали сдачи 14 рублей 50 копеек; 10 рублей — чистый заработок. Совестился. Обошел два раза магазин («Эрфуртская» заела). — Кто обсчитался, хозяин или служащий, — тихо расспрашиваю приказчика. — Хозяин! — Купил и съел четыре цукатных хлеба. На остальные гонял в лодке по Патриаршим прудам. Видеть с тех пор цукатных хлебов не могу.

 

РАБОТА

 

Денег в семье нет. Пришлось выжигать и рисовать. Особенно запомнились пасхальные яйца. Круглые, вертятся и скрипят, как двери. Яйца продавал в кустарный магазин на Неглинной. Штука 10–15 копеек. С тех пор бесконечно ненавижу Бемов, русский стиль и кустарщину.

 

 

 

Примечания:

 

906-й ГОД. Умер отец.  — Житель села Багдади Симон Сванидзе, работавший в багдадском лесничестве с 1889 года, так рассказывает о смерти отца поэта: «В Багдади Владимир Константинович жил у нас… Поехал в Кутаис, чтобы привезти зарплату служащих. Получив зарплату, он направился к заводу Датешидзе, где была стоянка дилижансов. Карман Датешидзе, хозяин дилижансов и хозяин лесопильных заводов, пригласил лесничего в контору, так как до отъезда дилижансов оставалось около двух часов. Владимир Константинович попросил иголку, чтобы зашить бумаги в папку. Зашивая бумаги, он сильно нажал на иголку и повредил себе палец. Палец был глубоко проткнут иголкой, и иголка сломалась… Тут же пришли к нему на помощь и иголку вытащили. Датешидзе посоветовал ему не ездить в Багдади и на всякий случай обратиться к врачу. Он не захотел остаться, так как с ним были деньги для раздачи служащим… Через несколько часов дилижанс поехал, а еще через несколько часов лесничий приехал в Багдади. По дороге рука начала болеть, боль все усиливалась. Было уже темно, когда Владимир Константинович подошел к нашим воротам и окликнул нас. Я тотчас же кинулся к нему, взял хурджин. Лесничий кликнул мою мать: «Барбаре, дорогая, я очень болен, постелите мне». Все было устроено моментально. Владимира Константиновича уложили в большой комнате. Всю ночь он охал и жаловался, боль в руке усиливалась. На другой день я позвал доктора. Тогда у нас в Багдади был один врач… который потребовал немедленно везти больного в Кутаис. Он сказал, что положение больного безнадежное. Я кинулся искать экипаж. Что можно было найти тогда в Багдадах? Наконец я разыскал линейку… Отправляясь, деньги он передал мне, и я их роздал согласно ведомости.

Утром, на другой день, от приехавших объездчиков я узнал, что лесничему стало хуже, а через день мы узнали горестную весть, что не стало нашего друга и наставника» (ГММ).

В докладной от 13 марта 1906 года лесного ревизора, осуществлявшего ревизию после смерти В. К. Маяковского, говорится: «Багдадский лесничий Маяковский, умерший в ночь с 19/20 февраля с. г., 16 лет безупречно прослужил лесничим, оставив после смерти 3-х детей и жену без всяких средств к жизни… Покойный, благодаря открытой душе, готов был всегда помогать крестьянам и потому выбирался в санитарную комиссию м. Багдади, комиссию по устройству школ и считался любимцем народа.

Ввиду изложенного, я покорнейше прошу управление о своевременном возбуждении ходатайства в выдаче усиленной пенсии семье г. Маяковского, так как, насколько мне известно, после его смерти никаких средств к жизни не осталось, а старшая дочь обучается в Москве, Строгановском училище технического рисования, а меньшая в Кутаисской классической гимназии, младший сын во 2 классе Кутаисской классической гимназии и все они, занимаясь успешно, подают прекрасные надежды, но если им не будет оказана своевременная материальная помощь, то дети вынуждены будут покинуть учение и идти по миру за подаянием. Лесной ревизор Кикодзе» («Исторический вестник», № 15–16, Тбилиси, 1963, стр. 376–377).

«После смерти отца мы стали болезненно относиться к уколам и порезам. Володя даже носил с собой йод, маленькую мыльницу и лишний платок…

Брат пережил это большое горе тяжело, но мужественно. Он почувствовал себя единственным мужчиной в доме и сразу стал заботиться и помогать семье. Володя сильно изменился внешне. С этого времени он стал хмуриться, и у него появилась характерная складка на лбу…

Володя не любил делиться своими переживаниями. Под короткой фразой в автобиографии, относящейся к смерти отца: «С тех пор терпеть не могу булавок», кроется страшная травма, глубокое чувство боли…» («О Владимире Маяковском», стр. 103).

Двинулись в Москву. Зачем? Даже знакомых не было.  — Л. В. Маяковская вспоминает: «Володя, очевидно, имел в виду знакомых самостоятельных, с положением, которые могли бы оказать существенную материальную помощь. Были знакомые студенты и курсистки — пролетарии, революционеры, которые могли оказать моральную помощь, а также помогли Володе закрепить и развить революционное мировоззрение…» (ГММ).

 

ДОРОГА. — 20 июля 1906 года осиротевшая семья Маяковских выехала из Кутаиси в Москву.

С 1 августа 1906 года начался московский период жизни Маяковских. Владимир Маяковский навсегда сохранит память о Грузии, о «багдадских небесах», опрокинувшихся в его поэзию.

 

МОСКВА. Знакомые сестры — Плотниковы.  — Семья вдовы Екатерины Георгиевны Плотниковой состояла из пяти человек. Особенно дружна Л. В. Маяковская была с Тамарой Александровной Плотниковой. Ее брат А. А. Плотников вспоминает о приезде Маяковских: «В то время, как они приехали, мы жили в Разумовском… Маяковские остановились у нас… Приехали они в ужасно тяжелом положении — лишились отца, куска хлеба, пенсия сначала у Александры Алексеевны была ничтожная. По окончании лета они сняли квартиру…

На нас он (В. Маяковский. — В. М.) произвел очень хорошее впечатление… Очень любил читать… Набрасывался на все. Этот человек читал всегда все…

Революционных книг у нас очень много было. Вся нелегальная литература в то время у нас имелась. Но Володя и на классиков набрасывался (ГММ).

 

МОСКОВСКОЕ. С едами плохо. Пенсия — 10 рублей в месяц.  — Такая пенсия была дана А. А. Маяковской только на малолетних детей, так как умерший отец семейства не дослужил до полной пенсии один год. В связи с тяжелым материальным положением Александра Алексеевна решила хлопотать о получении полной пенсии и единовременного пособия на образование детей. Вместе с А. А. Маяковской о выдаче «усиленной пенсии» хлопотали Кутаисский лесной ревизор Кикодзе, брат отца поэта М. К. Маяковский, друг семьи Маяковских — С. А. Махмудбеков и др.

Я и две сестры учимся.  — В августе 1906 года В. Маяковский поступил в четвертый класс Пятой московской классической гимназии; его сестры учились. Л. В. Маяковская — в Строгановском художественно-промышленном училище (закончила полный курс в 1910 году), О. В. Маяковская — в Московской женской гимназии Ежовой (закончила восьмой дополнительный класс в 1909 году).

Вася Канделаки.  — Василий Васильевич Канделаки (1883–1938), партийный и научный работник (см. его воспоминания: сб. «Маяковский в Грузии». Тбилиси. «Заря Востока», 1936, стр. 138–139).

А. А. Плотников, революционер, знакомый семьи Маяковских, вспоминает: «С Канделаки я встречался. Это был студент, идейный большевик, он яро участвовал в движении, организовывал кружки. Он невольно увлекал и Володю. Непосредственная его связь, несомненно, пошла именно отсюда. Канделаки жил у них на Бронной. На Пресне я с ним тоже встречался, но не помню, — как с гостем или как с жильцом…» (ГММ).

 

РАБОТА. Пришлось выжигать и рисовать.  — В семье Маяковских основным кормильцем была Л. В. Маяковская. Вместе с Людмилой Владимировной выжиганием и разрисовкой различных кустарных изделий (коробок, рамок, стаканов для ручек и т. д.) занимались Оля и Володя. А. А. Плотников вспоминал, что Володя постоянно рисовал, и Людмила Владимировна говорила, что это ее конкурент. «Мне кажется, — пишет Плотников, — если бы он пошел по этой линии, то был бы большим мастером искусства» (ГММ).

…запомнились пасхальные яйца.  — Здесь неточность. Л. В. Маяковская свидетельствует: «Яйца и другие деревянные вещи мы выжигали и рисовали не в то время (то есть не в 1906 году. — В. М.), когда подавалось прошение о пособии, а в 1907–1908 гг.» (ГММ).

Бем  (Эндаурова), Елизавета Меркурьевна (1843–1914) — модная в то время художница; иллюстрировала журналы «Игрушечка», «Малютка», «Посредник», «Нива», «Новое время». По ее рисункам выпускалась серия открыток в сентиментальном псевдорусском стиле.

Дата публікації 26.04.2021 в 12:02

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридична інформація
Умови розміщення реклами
Ми в соцмережах: