Дневник самоходчика - 144

22 июня

Три года Отечественной войны… Почти тысяча сто суток напряженнейшей, невиданной по своим масштабам смертельной схватки двух миров, диаметрально противоположных по своим конечным целям, по своим понятиям добра и зла… Три года страшных лишений и никакой мерой не измеримого человеческого горя, вызванного невозвратимыми бесчисленными утратами…

Случайно встретил Потапченко, бывшего курсанта 15-й роты нашего 3-го батальона ЧТТУ. Он тоже на переформировке. Обрадовались друг другу страшно, разговорились, вспоминая жизнь в училище, своих преподавателей, командиров и товарищей. Стало грустно: список сгоревших и убитых ребят нашего выпуска всего за год значительно удлинился. Однокашник поведал мне о геройской смерти Петра Мотовилова, сибиряка, моего товарища по 3-му взводу 13-й роты.

В начале августа прошлого года, при прорыве немецкой обороны нашим Степным фронтом, три тяжелых СУ (одну из них вел Мотовилов), преодолев заградительный огонь, добрались до траншей и блиндажей противника одни, без своей пехоты, и начали в расположении немецком «гулять», работая пушкой и гусеницами. Бой был жесток. Опомнившись, фашисты одну за другой подожгли все три наши машины. Задыхаясь от дыма и жара, в тлеющем комбинезоне, Мотовилов успел вытащить через квадратный люк одного из своих раненых товарищей, снял его с брони на землю и снова бросился к люку, но со спины на него навалились сразу трое немецких автоматчиков. Они вынырнули из хода сообщения, в который угодила одной гусеницей горящая самоходка. Затем откуда-то возник офицер и приблизился к водителю. Петр попытался знаками растолковать, что в машине остались раненые (их стоны, временами заглушаемые близкой пальбой, доносились из распахнутого люка). Тогда он, не выдержав, рванулся из рук солдат, но те удержали его, а гитлеровский выродок в офицерских погонах, злорадно осклабясь, наотмашь ударил самоходчика по лицу рукоятью «Вальтера». Взбешенный Мотовилов отшвырнул от себя автоматчиков с такой силой, что те свалились в траншею, молнией метнулся к фашистскому офицеру, железной хваткой сдавил ему горло и бросил врага на моторную броню. Еще успел водитель вскочить на броню сам и сунуть оглушенного фашиста вниз головой в башенный люк, из которого уже вырывалось, клубясь, яростное пламя. Автоматчики тем временем выкарабкались из траншеи и в упор всадили в Петра несколько очередей. Он упал, а его убийцы тут же были срезаны меткой пулеметной очередью из КВ, подоспевшего на помощь, увы, к самой развязке. Ребята из танка видели все, что происходило возле самоходки, кусали локти, но не могли открыть огонь, опасаясь убить своего…

Техник-лейтенант Петр Мотовилов, старший механик-водитель, умер по-русски. Какие люди гибнут!..

Записываю эту короткую трагическую историю без помех: в парке спокойно, только на одной машине работает экипаж — устраняет какую-то неисправность. Завтра на рассвете боевые стрельбы.

Вместе с этими ребятами в их машине слушаю ночную сводку о положении на фронтах: наши войска под Ленинградом очистили от фашистов южный берег реки Свирь и захватили плацдарм на северном.