Школьные годы. Как давно это было...

   Школьные годы. Как давно это было...

   Кого этим сейчас можно удивить? И всё же, видя и читая о сегодняшних школьниках, понимаю, мы были совсем другими. Вернее, не только мы, но и времена и условия. Эта тема, на мой взгляд, не обсуждаема. Не в том, что мы были лучше. Нет, не лучше. Мы просто жили в другом мире и были другие. Школьная пора, школьная юность, время "созревания". Не могу утверждать, что всё это было "не к нам". Между 8-м и 9-м классами, во время летних каникул, мой "продвинутый" товарищ, Борис Давыдов, обучал нас танцам. Кстати, "учитель" был на класс младше меня... Учеником по этой части я был неважный. На школьные вечера "с танцами" я почти не ходил, учился в мужской школе, в общем, был "дикарем".

   В 9-м классе меня избрали в орган "самоуправления" - в ученический комитет школы, поручили самый скандальный сектор - учебы и успеваемости. Мы были при директоре, но решения принимали самостоятельно. Подозреваю, наш председатель учкома Володя Крикотин "самостоятельные" действия с директором согласовывал. Ибо директор, Губайдуллин Фарид, был достаточно властный, и в те годы жесткой сталинской политики навряд ли допустил бы "анархию".

   Еще почему так думаю - через год нас всех разогнали, уж очень мы "напряглись" в своей активности, не оправдали высоких надежд, возложенных на нас. Но Крикотина поставили опять председателем нового состава учкома... Не хочу возводить на него напраслину, учились мы в одном классе, ничего плохого про него сказать не могу. Но вот так получилось...

   Он занимался фотографией, имел редкость по тем временам - фотоаппарат. Володя, кажется, был на всю школу такой единственный богач. Однажды сделал большой портрет молодой нашей учительницы, кокетливо позировавшей, стоя у дерева. Он отретушировал негатив и на фото она предстала перед нами в шляпе и... голой. Принес это свое изделие в класс. Кто-то из ребят показал фотографию на уроке военного дела нашему военруку. Он тоже похохотал, а на следующий урок в класс вошли завуч и наш классный руководитель Клавдия Михайловна Ильина, она же вела у нас русский язык и литературу.

   Первый же вопрос к нам - где фотография? Класс молчал.

   - Ну что же, будем обыскивать.

   Завуч у нас была тетенька строгая. Прошли они один ряд, дотошно заглянув в ящики парт и портфели. Пошли по нашему ряду. Я сидел где-то в середине. И тут я почему-то взбрыкнул. Заявил, что не дам себя обыскивать. Фотографии у меня нет, но... В принципе, я никогда не ходил в "буйных", скорее, меня считали, думаю, если уж и не "тихоней", но и в лидеры меня не причисляли. А тут я вдруг поднялся в защиту не знаю чего... Меня тут же выгнали из класса, сказали, без родителей не приходить в школу.

   Думаю, облегчение я тогда принес всем. Ребята мне поаплодировать не успели, меня же моментально выставили из класса. Завуч и наша Клавдия Михайловна, уверен, знали автора фотографии. Не могли не знать, кто владелец фотоаппарата, единственного на всю школу. Да и учительница та знала, кто ее фотографировал. Но не в их интересах было узнать, что председатель учкома, которого избрали "на второй срок", хулиган. Вполне достаточно было вызвать его к директору. Или к завучу в кабинет.

   Наши ревизоры после меня не стали никого дальше обыскивать, ибо им в таком случае предстояло еще добраться и до парты Крикотина. Уверен, если бы они и добрались, это фото успели бы передать на "проверенную территорию". Ведь не случайно они начали свой обыск с другой стороны класса, давая этим время передать ее на "проверенную" территорию.

   Во всей этой истории пострадавшими оказались только та учительница и я. Нет, я в свой класс вернулся, не потревожив родителей. А учительница из школы ушла.