Путешествие в Китай 18. Озеро Сиху
От Сучжоу до Ханчжоу недалеко, - километров 70. Города соперничают красотой и богатством, оба - миллионники, но находятся в тени близлежащего Шанхая. Во всяком случае, молодежь обоих городов успехом в жизни считает работу в Шанхае, точно так же, как, скажем, туляки или рязанцы мечтают о Москве, а псковитяне и новгородцы – о Питере. Всё это рассказывает нам Чан – наш гид по южному Китаю. Чан окончил университет в Нижнем Новгороде, а потому не только практически свободно изъясняется на русском, но и адекватно воспринимает сленг, включая мат.
В Ханчжоу мы начинаем день с катания на лодке по озеру Сиху, у которого стоит город и, которое, если не путаю, является одной из конечных точек Великого канала. Озеро знаменито. Окружено парками и всяческими туристическими заманухами. Все, посетившие озеро, начиная с Марко Поло, утверждали, что оно «нечто с чем-то», до того красиво. Нам скоро предстоит проверить правоту слов Марко Поло. Мы едем через центр Ханчжоу на его западную окраину к озеру. Город красив и, как почти любой город в субтропиках, зелен. Обзорных комментариев Чан не делает, он завел волынку о том, что вечером нам следует поехать на свето-водяное шоу на этом озере и стоит это удовольствие $100 с персоны. Но шоу так хорошо, что стоит этих денег. Наконец, приехали. И, вскоре погрузившись на прогулочную штуковину, чем-то напоминающую огромное деревянное корыто с навесом, человек на 50, отплываем. Озеро действительно красиво, хотя ноябрь, даже при солнечной погоде, не позволяет полностью раскрыться ему во всей своей эффектности. Лотосы давно отцвели и о летнем буйном великолепии можно догадаться лишь по остатком лотосовых зарослей с гниющими стеблями у берега. Около часа плаваем по озеру, размерами которое хотя и не мало (5.8 кв. км.), но русского поразить не может.
Просто потому, что русские всегда сравнивают любой водоем с Байкалом, даже если на Байкале никогда не были. Меня озеро особенно не поразило. Как, впрочем, и когда-то Байкал. Запомнилось, что с трёх сторон озеро окружено холмами, заросшими деревьями, почти треть из которых - персиковые, а берега обрамлены старыми, раскидистыми плакучими ивами. С четвертой же стороны зеркало вод переходит в перспективу из белокаменных громад многоэтажных строений города. Сочетание эффектное, но не умиротворяющее, диссонирующее с китайской архитектурой сада. Есть в этой эклектике хайтека и даосских парковых ландшафтов что-то тревожное.
Однако само озеро обустроено подобно китайским садам. Вся его акватория зонирована искусственными дамбами, в результате чего из одного озера получилось пять. Кроме того, к нескольким естественным островкам досыпаны еще и искусственные… Запомнилось также самое глубокое место озера, помеченное несколькими большими буями, выполненными в форме каких-то китайских здоровенных, то ли фонарей, то ли самоваров. Место примечательно, конечно, не глубиной. Максимальная глубина - три метра, средняя - от полутора до одного. Прямо скажу, не Мариинский жёлоб, однако, именно это место изображено на бумажной купюре в один юань. Такая купюра у меня есть и сейчас, и, когда она попадается на глаза, я ее внимательно рассматриваю, чего не проделываю даже с купюрой в пятьсот баксов. Последняя, в отличие от китайского юаня, будучи зашитой в матрас, греет меня по ночам надеждой о беззаботной грядущей немочи...
Много позже, осмысливая, почему знаменитое озеро Сиху не произвело на меня слишком большого впечатления, пришёл к следующему выводу. Объект для созерцания, особенно китайского толка, не терпит спешки и суеты. Чтобы увидеть и замереть от восхищения красотой, нужно: найти определенное место, прибыть туда в определенное время суток и в определенное время года. При этом ещё должно повезти с погодой: наличие солнца или наоборот туч, или, скажем, снега и инея… На озере Сиху есть классические точки созерцания. Вот что я нашел о них:
"Традиционно насчитывают десять лучших видов озера Сиху, про каждый из которых имеется фраза из четырёх иероглифов; вместе они известны как «10 видов Сиху» (кит. ;;;;). Каждый из них помечен стелой, на которой выгравированы иероглифы, начертанные кистью императора, правившего под девизом «Цяньлун». Эти десять видов таковы:
С дамбы Су Дунпо весной (;;;;)
Искривлённый двор и Лотосовый бассейн летом (;;;;)
Луна над мирным озером осенью (;;;;)
Остатки снега на мосту зимой (;;;;)
Пагода Лэйфэн на закате (;;;;)
Два пика, пронзающие облака (;;;;)
Иволги, поющие в ивах (;;;;)
Вид рыб в цветочном пруду (;;;;)
Три пруда, завлекающие луну (;;;;)
Вечерний колокол на холме Наньпин (;;;;)"Источник
Конечно, мы этих точек не посещали. Зато, когда вернулись на берег, Чан не преминул показать нам, где будет шоу. Место устроителями было выбрано так, что акватория либо закрывалась деревьями, либо - огромным фанерным забором типа экрана, что превращало часть берега небольшого залива в зрительный зал.
Кроме того, Чан пустил в ход еще один аргумент, рассказав, что режиссер шоу тот самый, который ставил открытие Олимпиады в Пекине. Впрочем, старания Чана были тщетны. На шоу изъявили желание ехать только неутомимые баба Зина с товаркой. Мы же уже имели горький опыт, когда после целого дня экскурсий позволили заманить себя в пекинский цирк. Нет, нет. Цирковое представление было превосходным. Но, несмотря на то, что циркачки умудрялись завязываться в морской узел, а 12 мотоциклистов одновременно долго носились в небольшом прозрачном шаре, так и не устроив катастрофы, я непрерывно клевал носом, а жена, просто-напросто заснула, примостившись у меня на плече… От шоу остальные отказались на отрез. Интересующий же Чана гешефт начинался с продажи шести билетов…
Потеряв к нам коммерческий интерес, Чан назначил место и время встречи и, махнув рукой в сторону, где располагался Монастырь Линъиньсы со знаменитым действующим храмом Прибежища души, был таков. Мне понравилась дорога к монастырю, она шла вдоль скалистого горного склона, заросшего огромными деревьями, корни которых опутывали каменные выступы. Сквозь заросли на скальных стенках виднелись ниши со статуями Будды различного размера. Выглядело это таинственно и немного устрашающе, т.к. выражение лиц многих скульптур было не слишком приветливыми. Но был там и знаменитый «Улыбающийся Будда», который приносит удачу, если об него потереться. Я на китайскую удачу не прельстился, т.к. подход к скульптуре был отгорожен и висел запрещающий знак с надписью иероглифами. Вот я и подумал - вдруг там написано: «За ограду не заходить. Стрельба на поражение!»
Китайские часовые, как мне показалось, до предупредительных выстрелов не охотники…
Сам монастырь, один из древнейших (основан в четвертом веке), богатый и влиятельный, хорош тем, что расположен на довольно крутом горном склоне и его сооружения эффектно отделены друг от друга красивыми подпорными стенами с лестницами. Главный храм («Прибежище души») – действующий. В нем полно паломников и азиатских туристов, которые жгут тростник, справляют другие ритуальные надобности, ну, в общем, все как в любом буддистском храме.
Если честно, главной целью моей прогулки по буддистской святыне был поиск туалета. Я его нашел на задней (верхней) площадке горного монастыря, а когда вошел внутрь, понял, что в целеполагании маху не дал. Местные монахи оказались забавниками. У писсуаров были прозрачные задние стенки-гербарии, причем, только одного растения. За стеклом каждого писсуара были заплющены кусты зеленой ядреной конопли. Исполняя малую нужду, я почувствовал лёгкость мысли необыкновенную. Во-первых, я понял, в чем суть приписываемой этому монастырю большой влиятельности. В Китае за распространение наркотиков расстреливают у стенки на глазах любопытствующей публики, а тут коноплей оформляют туалеты. Можно представить, что у них творится в кельях! Это ли не критерий вседозволенности, то бишь, могущества! Во-вторых, я отчетливо уяснил эзотерическую сущность обратной связи: если факт наркотического опьянения можно прямо подтвердить анализом мочи, то помочившись на коноплю (пусть даже через стекло) можно словить кайф. Я, во всяком случае, вышел из туалета в приподнятом настроении, словно затянулся разок от косячка соседа - бангладешца Шакира, с которым когда-то делил комнату в нью-йоркском Сохо…
Потом нас повезли смотреть, как растет чай. Это я так определил цель следующей поездки в окрестностях озера Сиху. Чан имел несколько иную цель, жестко связанную с продажей нам чая. Увы, Чан опять потерпел жестокое финансовое поражение, т.к. банку чая на плантации купил только я. Это был зеленый чай… Си Ху Лун Цзин (Колодец дракона с озера Сиху). Он стал моим любимым чаем, и сегодня я легко различаю его сладковатый вкус и аромат даже в слепом тестировании.
Место (чайная плантация), куда нас привезли, было не просто красиво, но еще замечательно для меня тем, что показалось знакомым с детства. Видимо, так устроен человек (во всяком случае, я), что во второй половине жизни нередко напрочь забывая увиденное недавно, все отчетливее вспоминаешь что-то из далёкого, детского. Невысокие округлые холмы, пропорциями и размерами напоминающие грудки девушек-подростков, были сплошь покрыты светло-зелеными рядами-уступами аккуратно постриженных чайных кустов. Местами в эту радостную светлую зелень вклинивались: темная зелень стоящих вдоль дорог кипарисов, да красноватые черепичные крыши редких строений. Пейзаж этот словно сошел с жестяной коробочки из-под чая, которую я помнил с детства. Коробочка эта использовалась дома вначале для хранения другого чая, который пересыпался из мягких бумажных кубиков. Потом, когда крышка оторвалась с петель, коробочка перекочевала к отцу в тумбочку с инструментом. В ней хранились мелкие гвозди. Я частенько рассматривал картинку на крышке и как-то поинтересовался у отца, что за место там изображено. Отец не знал. Сказал, что чай растет в Индии, в Китае и на Цейлоне. Тогда я спросил его:
- Пап, а ты хотел бы поехать в те места?
- Нет. Что мне там делать? А вот ты, может и побываешь, если узнаешь, где это место.
- Ага, поеду и новую банку тебе для гвоздей привезу.
Отец улыбнулся и ответил:
- Лучше привези побольше хорошего чая…
Вот, через полвека, я и узнал это место. И отменного чая купил. А главное, с отцом, словно живым, поговорил…
Экскурсионный день мы заканчивали посещением пагоды Шести гармоний или, другое ее название - пагода Люхтэ. Расположена она на берегу полноводной реки Цяньтанцзян. Ничего в этой пагоде выдающегося нет. Правда, окружена она красивой лесопарковой зоной. Это тринадцатиярусная (то есть тринадцатиэтажная.) башня в – кто бы мог подумать, - китайском стиле. Развлечением для нашего брат-туриста является подъем на тринадцатый этаж, что эквивалентно высоте современного двадцатиэтажного дома. Лифта в башне нет, вход платный, но недорогой. Вначале желающих подниматься пешком на пагоду не было. Но тут одна девица из нашей группы - молоденькая, но уже чуть полноватая, для чего-то сообщила, что, когда была в Америке на стажировке, участвовала в забеге на сороковой этаж какого-то чикагского небоскреба. Я, критически глянув на ее обтянутые джинсами бедра, заметил:
- …и заняла последнее место, сойдя с дистанции на третьем этаже.
Девица оказалась обидчивой и сдерзила в ответ:
- Какое не заняла, а вас-то всё равно обогнала бы…
Тут во мне взыграло ретиво;е, и я предложил бегунье:
- Давай здесь попробуем. Даю тебе один пролет форы. Если к 13 ярусу не догоню, значит, проиграл и прыгну с пагоды с парашютом. Если догоню – прыгаешь ты…
- Но здесь нет никаких парашютов…
- А вот, вместо парашюта…
Беру из рук жены и протягиваю девице, недавно купленный красивый национальный зонтик…
Девица шутку не оценила и ответила:
- А пойдёмте… Хочу посмотреть, как летают на зонтиках…
Мы вошли внутрь пагоды купили билеты у сонной билетерши, я пропустил девицу вперед и мы стартовали. Мне предстояла пробежать по серпантину 52 лестничных пролета, сопернице 51. Девице было 24 года, мне - 60. Но у меня был дополнительный стимул. Когда я стоял перед началом первого пролета лестницы, наверху передо мной маячила хорошенькая женская попка, которая после старта исчезла за поворотом… Кроме того, у меня на этот случай имелись домашние заготовки, позволяющие рассчитывать на успех.
Во-первых, на работе кабинет у меня на пятом этаже и я не просто никогда не пользуюсь лифтом, но еще и шагаю через ступеньку, не останавливаясь. Делая это много лет, по нескольку раз в день, натренировался. Во-вторых, заметил, что, когда меня при подъеме сопровождают более молодые коллеги, то все они стараются продемонстрировать, что подъем им не стоит больших усилий. А как это можно продемонстрировать? Мы же не бежим наперегонки. Демонстрируют они это тем, что начинают много говорить, при этом сдерживая дыхание. Результат почти всегда одинаков. На четвертом-пятом этаже неопытные ребята либо вынуждены прерывисто дышать, а один сорокалетний депутат, который из гордости продолжал сдерживать дыхание, чуть не бухнулся в обморок от кислородного голодания… Наученный их опытом, при подъеме я начинаю глубоко и ритмично дышать раньше, чем начнет падать уровень кислорода в крови. Вот и все хитрости, которых моя соперница не знала, представляя себя молодой ланью, грациозно убегающей от старого козла…
Пролетов через двадцать попка снова стала маячить передо мной, не успевая скрываться за поворотами. Заметив, что проигрывает, девица наддала, и это было еще одной ошибкой, потому что я продолжал подниматься в удобном мне темпе. Скоро я увидел, что девушка не бежит, а просто поднимается по ступенькам шагом. Я тоже прошел пару пролетов шагом, восстанавливая дыхание, потом быстро нагнал беглянку и звонко шлепнул ее пониже спины.
Девушка посмотрела на меня довольно сердито и прерывистым, то ли от возмущения, но скорее, от сбитого дыхания голосом воскликнула:
- Вы ведете себя неспортивно! И в ваши-то годы…
На что я ответил:
- Ну, в мои годы и за девушками по лестницам не бегают… А, впрочем, с замечанием согласен. За неспортивное поведение я лишаюсь приза. Можешь с зонтиком с пагоды не прыгать. А взамен мне полагается еще один неспортивный приз… - и я нацелился снова шлепнуть девицу. Но тут кто-то хлопает по мягкому месту уже меня. Обернувшись, вижу переводящую дух бабу Зину (семидесяти шести лет отроду, если помнит читатель), которая с обидой в голосе заявила:
- Что же вы меня не позвали соревноваться? А я поздно услыхала, пока билет купила, вот и не догнала…
На смотровую площадку пагоды вышли втроем, где и залюбовались роскошной панорамой реки в розоватых лучах начинающегося заката… Пагода в старые времена служила маяком для входящих в дельту кораблей, теперь служит достопримечательностью. Но, вообще-то, главную достопримечательность этой реки туристы наблюдают не с маяка (высшей точки местности), а, наоборот, с берега. На реке наблюдается явление, которое тоже имеет статус природного «чуда света». Это самая высокая в мире приливная волна – бора. Её высота достигает 9 метров. Во время сильного прилива против течения из узкого горла морского залива Ханчжоува;нь (кит. ;;;, англ. Hangzhou Bay) в дельту реки поднимается самое настоящее цунами. Девятиметровая волна это - рекорд, но и меньшей высоты должна впечатлять. Правда, мы ничего не увидели, хотя было время прилива. Но бора бывает не так часто, - обычно, в августе. Как бы то ни было, а написать в путевых заметках, что я наблюдал бору на реке Цяньтанцзян, всё же имею некоторое формальное право, точно так же, как не солгав, могу сказать, что несколько раз ходил на медведя, а то, что ни одного медведя не встретил… ну, что же, значит медведю повезло… или мне… Кстати, при наблюдении за борой гибнет немало зевак, т.к. на берегах во время ее прохождения собираются тучи китайцев. Поэтому эту главу вполне логично закончить констатацией факта, что мы остались живы.
