В судьбоносную ночь мы заранее вышли на перрон. Зелёный свет светофора действительно открывал нам путь в жизнь. Мы показали кондуктору билеты. Пассажиров было мало - по два-три человека у каждого вагона. Мы сели и через минуту поезд двинулся. Проходим по вагону к своему месту и даже невозможно себе представить - в соседнем куппе дедушка с бабушкой! Бабушка была очень больна, и Дмитрий Иванович обращался ко всем, даже к Сталину, чтобы организовать эвакуацию в нормальных условиях. Кто сыграл решающую роль, трудно сказать, но ему пришло специальное письмо с указанием, как добраться до спецсостава, и бронь на билет, предоставляющая ему с женой право ехать в этом спецсоставе. Попробуй теперь усомниться, что это Божий промысел! Просто совпадение?! Слишком много совпадений.
Ехали мы с комфортом, без особых приключений добрались до Бийска. Наш добрый покровитель отправился дальше на Восток, очевидно ближе к Японии. Его миссия по отношению к нам, как я думаю, была предопределена свыше. Без его помощи нам бы из этого кошмара не выбраться. Бабушка пошла к начальнику вокзала, представилась, показала документы:
- Здесь я отбывала ссылку, здесь родился мой сын, который защищает нашу Родину. Я в таком состоянии не могу быть в зале ожидания. Пожалуйста, помогите.
Начальник посмортрел и с удивлением спросил:
- Как Вам удалось перенести эвакуацию?
Бабушка показала сопроводительный лист. Начальник с сочувствием и может даже страхом (как бы чего не случилось):
- Посидите здесь, пожалуйста.
Быстро вышел. Надо сказать, что в то время были специально люди, которые встречали эвакуированных. Он пошел искать кого-то из них. Если кто видел человека на последней стадии рака желудка, когда, кажется, из организма высосаны все соки - серый скелет и только, тот действительно представит, что даже находиться рядом с таким человеком страшно. А вдруг он тут при тебе отдаст Богу душу. Естественно, у начальника вокзала было желание сделать всё возможное быстро и наилучшим образом.
Через несколько минут он вернулся с двумя краснощёкими сибирячками. Они спросили у дедушки ,чем можно помочь. Дмитрий Иванович показал адрес, по которому они жили, когда бабушка отбывала ссылку, и попросил, если возможно, всех разместить в этом доме. Посоветовавшись, Вероника и Галя предложили нам пожить у них пока они осмотрят дом и решат как нам там устроиться. Галя пошла улаживать всё, чтобы поселить нас у себя дома.
- Может вы чайку хотите с дороги? Небось озябли, мороз-то сегодня крепчает, - предложил начальник.
- Покорнейше Вас благодарю. Там в зале сидит моя внучка и невестка. Они, поди, совсем окоченели, если можно им по стаканчику чаю. Вы уж простите меня за смелость просить об этом.
Дмитрий Иванович потупил взгляд. Начальник вокзала Василий Петрович проникся особым чувством к Валентине Антоновне и Дмитрий Ивановичу.
- Что ни говори, ведь вы наши земляки. Здесь пускали свои корни, может здесь и закрепите. Кто знает, как жизнь повернёт. Приглашайте их сюда. Война - не время для церемоний.
Мы с мамой действительно окоченели. На улице мороз до 20 градусов, на меня надели всё, что было, и все-таки я была в летнем пальтишке. Вероника принесла нам чай с хлебом и сибирский мёд. Сама убежала помогать Гале. Во время чаепития мама рассказывала свою историю, как мы выбирались из самой, можно сказать, пасти фашистов. Василий Петрович не мог сдержать слёз.
- Мне жаль, что я сижу здесь, просился на фронт, меня не взяли. После 70 не берём. Война - дело серьёзное, это не дом старости. Вот и сижу здесь, гостей принимаю. Ваша история запала мне в душу. Что я могу сделать? Я просто клянусь, что сделаю всё, что в моих силах.
Скоро подоспели Вероника с Галей:
- Всё готово. Подвода подана!
Валентину Антоновну замотали в одеяло и понесли на сани. Маме и дедушке дали по полушубку. А меня мама взяла к себе на руки. Сели на сани и покатили. Снежок поскрипывает, морозец щёчки пощипывает.
