21 января
Сегодня пришла подавать прошение о выходе из гимназии ученица VII класса П-на. Это малоразвитая и довольно ленивая девица, поражающая своими нелепыми и безграмотными сочинениями, уже второй год сидит в VII классе. В первое полугодие она опять ничего не делала и получила за обе четверти 2 по словесности. Я советовал ей хотя в это полугодие усиленно заняться; но брать репетитора она не хотела, т<ак> к<ак> родители будут ворчать на такую трату, да притом еще и без всякого ручательства. Сестра же ее (учительница народной школы), с которой я тоже советовал ей позаниматься, сказала мне, что П-на сама не хочет работать. На днях у них вышла семейная сцена из-за ее постоянных гуляний. На попреки родителей она заявила, что совсем не будет учиться, и пришла сегодня с заявлением о выходе. Б-ский же, узнав от своей «наперсницы» В-вой, что П-на выходит «из-за русского языка», велел ей взять заявление назад, сделал мне внушение, что я допустил такую малоподготовленную ученицу до VII класса, и заявил, что он сам будет ее репетировать. П-ной самой это неприятно. «Теперь и все подруги станут смотреть на меня как на ученицу директора», — недовольно говорила она мне. Я лично тоже думаю, что это просто одно из средств подсидеть меня как учителя русского языка. Есть, конечно, тут и желание порисоваться своей добротой. А в общем все это опять весьма неприятно.
22 января
Сегодня Б-ский начал «заниматься» с П-ной. Выпытывал у ней, что мы проходили, какие темы им даны и т.п. Поболтал с полчаса насчет некоторых ее ошибок, ничего не задал, не дал никаких указаний для самостоятельной работы. И все дело этим окончилось. Для исправления П-ной такие уроки, конечно, ничего не дадут. Но для целей Б-ского кое-что дать могут. И притом будет, конечно, опять немало столкновений у меня с ним из-за этой девицы. Теперь придется считаться кроме фавориток из учительниц и с фаворитками из учениц. Этого еще не хватало!
А отношения у меня с Б-ским и так весьма натянутые. Вчера вышло опять столкновение из-за пробных уроков. Всегда подчеркивая, что на этих уроках он не обязан бывать, тут, когда я заявил ему, что будет урок завтра, Б-ский вдруг вломился в амбицию, сказал, что это для него неудобный день и потребовал перенесения урока на послезавтра. Между тем послезавтра у меня уроки начинаются с четвертого, а тут пришлось бы ради пробного приходить еще на первый. Притом и материал, назначенный на завтра, должен был давать еще 4 дня назад, и откладывать его дальше не было возможности. Я изложил Б-скому все это, но он упрямо стоял на своем. На этот раз и я решил не сдаваться. Задал категорически вопрос (в присутствии начальницы и председателя попечительского совета): «Все-таки можно сделать завтра?» — «Как хотите», — буркнул Б-ский, и я решил сделать по-своему. Председатель же, уходя из гимназии, даже не простился со мной несмотря на то, что в прихожей были в это время и учительницы. Наверное, сегодня же вечером напишет на меня донос. А может быть, поступит так же, как с законоучителем. Ведь и его «вина» не больше моей!
Свободное копирование
