Единственный мост через Нигер, соединявший обе части города, был построен еще во времена французского колониального господства. Узкий, длиной метров восемьсот, он уже не справлялся с транспортным потоком, особенно в часы пик, когда утром все правобережное население ехало на левый берег, а вечером - обратно. В часы пик на переезд приходилось тратить до получаса, а если случались пробки на мосту,- и более. Так что эти восемьсот метров вместе с подъездными путями были для нас тяжким ежедневным испытанием.
В обеденный перерыв, на который отпускалось два часа, в полдень, когда кажется, что все раскалено добела, мучает жажда и голод, потеря тридцати минут никого равнодушным оставить не могла. Выезжая из госпиталя, каждый думал, не придется ли опять в самую одуряющую жару проторчать эти полчаса на злополучном мосту.
Конечно же, и на этот раз подъездные пути к мосту были запру-жены машинами. Однако, хоть и двигались они черепашьим шагом, по-ток не останавливался, и была надежда, что мост минуем быстрее, чем обычно. Так оно и шло поначалу, пока мы не въехали на мост и не приблизились к его центральной части.
Впереди маячил темно-вишневого цвета "Мерседес", одна из последних престижных спортивных моделей. Машину вел мужчина сред-них лет, тучноватый, одетый в национальную одежду - бубу. Наверное, подумалось мне, один из тех коммерсантов - нуворишей, которые, нажив деньги, спешат сразу получить за них от жизни все, что прежде так долго было им недоступно: еду, одежду, виллу, вторую, а может быть, и третью, четвертую жену, но главное - символ престижа и благополучия - машину. Такие новоявленные богачи не спешат вкладывать деньги в бизнес, расширение производства.
"Мерседес" был роскошным, и волей - неволей, пока мы плелись в длинной очереди на тот берег, вновь и вновь приковывал наши взоры. Говорят, за такие автомобили платят натурой, что-то около сорока тонн хлопка.
Движение продолжалось натужно. Только отдельные мобилеттисты (мопедисты), виртуозно лавируя между плотно прижавшимися одна к другой машинами и встречным потоком, все-таки умудрялись как-то быстрее преодолеть нашу ежедневную пытку.
И вот, когда мы уже достигли середины моста и стал заметен слабый уклон на противоположный берег, нас начал обгонять очередной мобилеттист. Вначале он пристроился между нами и "Мерседесом", а затем, пользуясь открывшимся просветом между встречными машина-ми, попытался объехать "Мерседес". Однако это ему не удалось. По-видимому, шофер встречной машины, раздосадованный автопыткой, не захотев пропустить слишком прыткого мобилеттиста, нажал чуток на газ и закрыл ему просвет для маневра на встречной полосе. Мобилеттист резко тормознул, подал руль вправо, но не удержался и наехал на заднее крыло "Мерседеса". Послышался глухой удар. Наш водитель резко затормозил. Остановился и красавец - "Мерседес".
"Патрон", как невольно захотелось назвать водителя "Мерседеса", открыл дверцу, вышел из машины, поправил на плече бубу, мельком глянул на незадачливого мобилеттиста, потирающего ушибы и подошел к поцарапанному крылу своей машины. Осмотрел повреждение, потрогал рукой, как бы убеждаясь в реальности происшедшего, потом обратился к виновнику происшествия. Судя по жестам, мимике, разыгралась обычная сцена незначительного дорожно-транспортного происшествия, какие нередко приходиться видеть на дорогах. Вероятно, мобилеттист оправдывался, "патрон" слушал.
Движение на мосту застопорилось, как попутное, так и встречное. Начали вокруг собираться водители, обсуждать случившееся. Пробка увеличивалась. Объяснение затягивалось. Нетерпение водите-лей нарастало, они принялись жать клаксоны. Поднялась невообразимая какофония. Участники столкновения ждали полицию, но она задерживалась из-за разрастающейся пробки.
Раздраженные водители через ветрячки начали кричать на участников столкновения. "Патрон" вновь обратился к мобилеттисту, тот, пожав плечами, что-то ответил. Тогда владелец "Мерседеса" еще раз осмотрел вмятину, потрогал ее пальцем, безразлично махнул рукой, а затем степенно и медленно подошел к лежащему невдалеке мобилетту, поднял его и в следующее мгновение... бросил в Нигер. Затем так же спокойно стряхнул пыль с ладоней, поправил бубу и, не оглядываясь, на глазах изумлено притихших водителей, вернулся к машине, открыл дверцу, сел за руль и тронулся с места. За ним последовали и мы...
Движение возобновилось. И вскорости мы потеряли из вида незадачливого мобилеттиста, который еще, наверное, долго, свесившись через перила моста, вглядывался в Нигер, стараясь рассмотреть в его быстрых потоках, лежащий где-то на дне мобилетт.
