Памятник отцу

Памятник отцу

     Отец мой похоронен на Чигатайском ("коммунистическом") кладбище Ташкента.На черном гранитном обелиске выбита его фотография, на которой он снят в момент одного из его бесчисленных шутливых рассказов, с доброй и слегка иронической  улыбкой, как живой.Когда ветер колышет ветки соседних деревьев, мне кажется, что у него губы шевелятся.

     Родился отец в 1904 году в маленьком городке Ош ( Киргизия) в семье бедняка. Закончил 4- классную школу-медресе,  где с 13-летнего возраста начал и сам преподавать. Кстати, один из его тогдашних учеников стал впоследствии министром образования Узбекистана.

     Как бы сложилась его судьба, не случись Октябрьская революция, трудно сказать - история, как известно, "не знает сослагательного наклонения".  Где только и кем только не работал, но упорно рвался к знаниям и  в 20-х годах перебрался в Коканд,  где работал простым мирабом - распределителем воды на хлопковые поля,  затем присоединился к кружку " Красная чайхана", руководимому,  уже тогда известным, узбекским-советским поэтом и композитором Хамза Хаким-заде Ниёзи. Собирались и читали свои произведения ставшие впоследствии известными советские поэты и писатели Абдулла Каххар, Иззат Султанов, Камил Яшен. Когда отец познакомил меня с первыми двумя и я услышала из их уст похвалы стихам отца, я спросила "Папа, а почему же ты не стал поэтом?". Отец ответил " Да баловство это, можно и между делом писать. Стране был нужен хлопок, а значит и вода".  После смерти папы я отдала брату-продолжателю фамилии, его награды, а бумаги разбирала сама.  Множество толстых тетрадок, исписанных бисерной каллиграфической арабской вязью,  лишь по форме можно было догадаться,  что это стихи,  которые он никогда не пытался публиковать. Найденный мной специалист подтвердил, что это тосты, здравицы, эпитафии и шутливые стихи, посвященные друзьям.

        Работая в 30-х годах начальником строительства Северного Ташкентского, а затем и Ферганского каналов, отец был замечен и отмечен ставшим впоследствии председателем ЦИК Советов  Узбекистана Юлдашем Ахунбабаевым. Земляк отца, сам из батраков, став председателем комиссии по земельно-водной реформе,  Ахунбабаев  приехал на строительство канала и, не найдя начальника,  пошел его искать.Обнаружил голого по пояс, вместе с рабочими в котловане. Это он впоследствии спас моего отца от ареста и дальнейших репрессий в 37 году и позднее.

Всему, чего добился мой папа, пройдя путь от мираба до доктора наук, профессора, ректора Института ирригации, он обязан исключительно своему трудолюбию, целеустремленности и преданой,  просто жертвенной любви моей матери. Маму не приняли в институт ( не рабочее и не крестьянское происхождение) и она посвятила себя моему отцу. Я не оговорилась, отцу, а семье уже во вторую очередь. Работая на 3-х работах, мама дала возможность учиться моему отцу, охраняла его покой,  как наседка: " тише, папа работает ( или отдыхает)". Женился мой отец по большой любви в 25 лет на еврейке ( факт большого мужества по тем временам). Родители его узнали об этом post factum, скандал был необыкновенный. Бабка пыталась его уговорить:" ну побаловался, с кем не бывает,  мы же не гоним ее со двора, ребенок-то твой, пусть живет у нас и воспитывает ребенка,  а тебе надо жениться всерьез".Мой мягкий и вежливый папа остался тверд,  он просто встал,  забрал жену  с дочерью и уехал. Бабка ( единственный сын!) смирилась и больше об этом не заговаривала никогда.

Отец являлся автором множества учебников на узбекском и русском языках, монографий. Кстати,  я недавно где-то прочитала, что лишь до 15 лет можно освоить чужой язык полностью и говорить без акцента. Мой папа был исключением,  он  выучил русский так, что заметить акцент было невозможно. Но больше всего мне запомнились его устные рассказы, сказки, байки и анекдоты, которые он рассказывал с большим артистизмом и юмором, сохраняя  серьезное выражение лица, и так, как-будто это произошло с ним,  в его присутствии или на соседней улице.

Где-то в 60-х годах отец был снят со скандалом с должности ректора института и ему грозили и более суровые наказания ( Ахунбабаев не позволил). В ответ на требование "сверху" представить списки крымских татар-студентов ( было и такое время), папа ответил " Я здесь поставлен, чтобы учить студентов, а не делить их  по национальному признаку". Его все-таки оставили в ВУЗе заведовать кафедрой. Кстати, отец хорошо владел фарси, татарским и другими восточными  языками , часто цитировал  восточных поэтов,  как я выяснила впоследствии, в собственном  переводе.

Очень любящий муж, нежный отец, когда нужно было, мой папа становился твердым, как скала,  но никогда не грубил,  умел дать отповедь так мягко и с таким юмором,  что оппонет иногда не сразу "врубался".  Упорно отказывался от всех министерских и прочих постов, объясняя это тем, что " с высоты больнее падать", обиделся все-таки. Отказался от предложенной  его бывшим учеником, о-о-очень большим начальником, шикарной квартиры в " дворянском гнезде" Ташкента, сказав ,-" старое дерево нельзя пересаживать."

     Однажды, уже будучи взрослой,  я поссорилась с матерью - она была очень авторитарной в отношении детей и ,хотя она на 100% была неправа, к моему изумлению, мой мягкий и справедливый папа взял сторону матери.Я очень обиделась.И лишь сейчас (слишком поздно, папы уже нет и я не могу ему сказать об этом) я поняла : он защищал мать, старую больную свою жену, он был настоящим мужчиной и защитником .

Я задремала... лежу в папином кабинете, за его широкой спиной на старом кожаном диване. Отец работает, затенив свет настольной лампы абажуром.  Поскрипывает его старая любимая "самописка", я чувствую,  как отец поднимает меня на руки,  чтобы  отнести в постель.Его родное тепло и запах одеколона " Консул"...

Очнулась, вся в слезах, мне уже почти 70 лет. "Папочка, может ты слышишь меня... Пусть эта история будет моим последним памятником тебе."