Крылья Родины
После этого фиаско с моряками, наше руководство доложило о нём Паше-Мерседесу. Он сказал всё, что думает о флотоводцах, и дал команду Ивановскому полку военно-транспортной авиации эвакуировать нашу часть.
Лётчики и перевезли всё наше хозяйство. В течение недели к нам на аэродром ежедневно садились 2-3 «борта» Ил-76 и АН-22. Мы грузили в них свое имущество и вещи, а они перевозили их в Чкаловское. Оттуда уже своим автотранспортом всё везли в одну из наших частей под Подольском.
На ИЛ-76 мне доводилось до этого пару раз даже летать, а вот знаменитые «Антеи» (АН-22) вблизи я увидел тогда впервые. Огромная четырёхмоторная машина потрясала своей мощью и размерами.
Войдя первый раз в её чрево, мы замерли в восхищении: «Вот это – сарай!!!», - выдал кто-то в восторге.
«Да, сарай! Сейчас в него баранов загонять начнут!» - сердито в тон ответил лётчик из экипажа Антея. Как впоследствии выяснилось, пилоты очень не любили сравнение своих красавцев-самолётов именно с «сараем». И всегда жёстко реагировали на него.
Авиаперевозка прошла без особых происшествий. Имущество грузили в самолёт, въезжая в него прямо на грузовиках. Там их разгружали. Потом экипаж надёжно крепил вещи, мебель и ящики специальными сетками и - в путь.
С нами вместе пытались вылететь и кое-кто из местной обслуги аэродрома. Запомнилось, как пришел к нам толстенный прапорщик из ОБАТО. Весил он, наверное – килограммов 200, если не больше. Мне никогда больше не доводилось видеть таких необъятных толстяков. Он доверительно рассказал нам, что ещё до нашего прибытия вывез всё своё имущество из Абхазии в Россию, включая всё своё личное свинопоголовье (чуть ли не в 20 «хрюшек»).
«А что я своих свиней – врагу должен был оставить?!» - гневно задал он нам риторический вопрос. После этого предложил, «с учётом взаимного интереса» переправить и пару своих автомобилей под видом нашего имущества.
В результате – был сурово послан далеко и надолго. Тогда нам такой «бизнес» и в голову не мог придти. Всё-таки мы были людьми советского воспитания и закалки. Продавать свою совесть, даже за хорошие деньги, нас ещё не научили.
Я улетал на АН-22, на одном из последних бортов. Запомнилось то, что вылетали вечером, а садились в Чкаловском уже ночью. Нас, человек 7 старших офицеров и трёх женщин, командир корабля разместил в гермокабине. Она в Антее совсем небольшая и расположена между кабиной пилотов и грузовым отсеком.
Остальные (человек 25 офицеров, прапорщиков и солдат) летели в грузовом отсеке, на лавочках рядом со своим имуществом.
В гермокабине было 2 иллюминатора, позволявшие наблюдать как за экипажем, так и за отсеком. Мы во время довольно долгого полёта (часов 5, если не больше летели) развлекались тем, что смотрели в эти иллюминаторы.
Перед самой посадкой я увидел, что несколько офицеров и прапорщиков собравшись в кучку, выпивают. Большой беды в этом не было, полёт подходил к концу, да и «доза» спиртного была скромной – пара бутылок на 7-8 здоровых мужиков. На время посадки я «забил» место у иллюминатора, открывавшего обзор в кабину пилотов. Было интересно «со спины» смотреть за их работой ночью при приземлении огромного самолёта. Справились они с ней блестяще, и мы мягко приземлились на подмосковном аэродроме.
Каково же было наше изумление, когда мы увидели, что несколько человек из тех, кто выпивали при посадке, прилично «окосели», а два прапора просто не могли стоять на ногах. Видимо, на эффект столь мощного действия алкоголя повлияла разность давления на высоте и у поверхности земли. Мысоев «ввалил» им на скорую руку и дал команду погрузить тела прапоров во встречавший нас автобус.
Абхазская эпопея благополучно заканчивалась.
