Моего покойного сына поставили в трюм, где складывают вещи, как больно было мне знать, что он там, но что мне нельзя было сойти к нему. Пароход идет, кругом слышен плеск волн. Горы Мраморного моря еще больше давят мне грудь своей однообразной картиной, я задыхаюсь от тоски и волнения. В эту тяжелую минуту одна дама становится передо мною на колени и спрашивает, что со мною, но на английском языке, которого я вовсе не понимаю. Я мимикой объяснялась с ней и указала ей на капитана, который объяснил ей мое горе. Она сейчас же вернулась ко мне со слезами на глазах и начала целовать меня. Дама эта — одна богатая американка, ехавшая с мужем путешествовать. Она не покидала меня и все утешала. В Константинополе она простилась со мной, так как оставалась там с мужем, а наш пароход пошел в Одессу. Какой прекрасный город Константинополь, какие чудные виды на Босфор, какие там дворцы султанов и разных посольств, все это я могла разглядеть только в это путешествие. Наконец 29 января 1900 года пришли мы в Одессу. Забилось у меня сердце от радости и горя, вижу после долгой разлуки мужа, свою родину, а сына моего дорогого нет.
