Папа был членом Дома ученых. Для детей ученых работали различные кружки, выступали известные музыканты, артисты театра и цирка. Мама записала меня в театральный кружок и на занятия ритмикой.
В кружке я была самая маленькая, самая дикая и стеснительная. Разучивали в костюмах и лицах «Мойдодыр» К. Чуковского. Мне дали роль пирожка. А мальчик постарше был «бутербродом». Мама сшила мне великолепный костюм: на передничке сияла ярко оранжевая аппликация в виде аппетитного пирожка. Я должна была радостно выскочить и громко сказать: «Ну-ка, съешь меня, дружок!». Выбежал сначала «бутерброд»: «А за ним и бутерброд, прибежал и прямо в рот».
Далее, сказал автор, мой выход… Но я стою… Меня подтолкнули на сцену. Я онемела… передо мной целый зал людей, и все смотрят на меня… Я в шоке. Наконец вышла преподавательница и вместо меня произнесла мою реплику: «Ну-ка, съешь меня, дружок!». Как-то в Доме ученых выступали артисты цирка – клоуны. Ужас охватил меня, когда я увидела эти раскрашенные красные щеки, эти длинные рукава и колпаки. Я заплакала и бросилась бежать из зала… Еле меня поймали.
С тех пор я уже никогда не ходила на клоунов. У Георгия Петровича Агалина была дача на станции Мга. Мы ездили туда вчетвером: няня Дуня с Валей и я с мамой.
Дачные вылазки 1940 года были для меня продолжением соприкосновения с Природой. Все было как в Подмосковье, но чего-то не хватало. Впоследствии бабушка сказала на это: «Небо слишком бледное, серое и скучное».
