4.10. Отпустили на три праздничных дня домой. Биохимия моя скачет: то одно, то другое. Для нормального человека – здоров; для пилота, да ещё командира Ту-154, – нездоров. Полежу ещё.
Читаю записи годичной давности. Всё – то же, как будто это было вчера или сегодня. То же напряжение полётов. Частые сбои, срывы наших бесчисленных шестерёнок. Та же гонка тех же загнанных лошадей, и то же безразлично-жестокое отношение конюхов.
Но есть и существенные изменения.
Ушёл в прошлое Северный аэропорт. Остались жалкие клочки аэродрома, отрезанного дорогами и улицами растущего города. Кончились проклятые наши перелёты.
Весь год летали без задержек. Это поразительно. Весь год было топливо, были исправные самолёты.
Это очень заметно, как легче, намного легче стало работать, как уверенно идём мы теперь на вылет, зная, что точно улетим.
Откуда же взялись топливо, цистерны, запчасти, инженерно-технический состав? Ответ один: перестройка всё же нас коснулась. Не я добился топлива – Горбачёв заставил, сверху.
Профилакторий худо-бедно наладили, даже кормёжку. Правда, с водой всё перебои.
На автобусе уехать уже не проблема: нас пропускают вне очереди. Привыкли.
РЛЭ изменилось в лучшую сторону.
Разрешили брать пассажиров на приставные кресла.
Занятия к ОЗП сократили. Симптоматично. Наш министерский Олимп проснулся после долгой спячки.
Газета наша зашевелилась: после того как одёрнули в ЦК Бугаева, стала поднимать интересующие нас вопросы. На днях появилась большая статья о нашем управлении, где дерут и начальника управления, и командира нашего предприятия, и бардак, и господ из крайкома, и пресловутую лесную депутатскую.
Легче стало работать? Легче, не спорю.
Так почему же я так устаю?
Ну, ещё годик потерпи. Ещё что-то изменится к лучшему. Может, расписание. Может, лучшие, более удобные рейсы появятся. Может, наклепают экипажей, и будешь работать даже с выходными летом. Наладят системы в аэропортах, и понизятся минимумы, и не будешь так часто уходить на запасные.
Всё-таки жизнь меняется.
Свободное копирование
