9.08. Слетали в Запорожье. Туда летели без приключений, единственно, допустил оплошность на снижении в Горьком. Горький нас долго не снижал, разводил со встречным; потом уже, на предельно близком расстоянии, дал снижение. Я был готов, заранее погасил скорость, а получив команду, непроизвольно потянул на себя рукоятку интерцепторов и с вертикальной 30 м/сек посыпался вниз… и тут до меня дошло, что высота-то ещё 9500, а интерцепторами в нормальном полёте можно пользоваться лишь с 9000 метров, и только при экстренном снижении разрешается использовать их с любой высоты. Сколько секунд горели табло выпущенного положения, секунд пять, может, десять, не знаю, но нарушение РЛЭ налицо. Убрал, плюнул… виноват.
Чкалов бы засмеялся… но сейчас не те времена. Буква!
Желательно бы, конечно, использовать интерцепторы с любой высоты, по усмотрению командира корабля. Но как же это можно – летать без ограничений. Нельзя, это же слишком просто. Вот на экстренном снижении, со скоростью 600, – допустимо, интерцепторы на это рассчитаны. А на нормальном снижении, со скоростью 575, – нет, не рассчитаны, оторвёт их. Так, что ли?
Сам виноват, разгильдяй.
В Запорожье заходил Лёша, а мы с Женей визуально по схеме сборника определяли места разворотов и рассматривали город. Надо сказать, такая визуальная провозка что-то даёт. Действительно, на По-2 без этого нельзя. Мы хорошо запомнили характерные ориентиры, да и схема захода как-то отпечаталась в памяти. Но будь сложняк – зашли бы по приборам, как, собственно, всегда и заходим. Так что визуально, конечно, хорошо, но… мы способны на большее, а времена По-2 прошли. Только провозки остались.
Отдохнули два дня на днепровском пляже, а на обратном пути остывали от сумасшедшей жары, не дававшей спать в душной гостинице.
Приключение ждало нас в Горьком. Как оказалось, Запорожье загрузило нас больше, чем положено по весовой брони. В Горьком, при наличии у нас свободных мест, загрузка всё же не проходила: не получалось взять на борт всего тонну. Эту тонну в Запорожье нам впихнули. Оттуда кто-то вёз четыре тонны фруктов: груз неделимый и снять часть его нельзя. Скорее всего, какой-то жук сунул мзду перевозкам, а они позарились и нарушили весовую бронь, надеялись, что пройдёт. Но тонна не проходила, а горьковским пассажирам билеты проданы за 15 дней, они уже сидят в самолёте…
Что делать? Снимать часть пассажиров, уже посаженных в самолёт? Но кого именно? И как их потом отправлять, как оправдываться? Короче, нельзя снимать.
Время шло, назревала задержка. Пошли мы в перевозки, стали выяснять возможности.
Самым простым было бы не дописывать тонну багажа и ручной клади. Да, это нарушение, это сокрытие перегрузки, это фактически вес не 98 тонн, а 99.
Но мы ведь в Москву летаем же с разрешённым весом 100 тонн. А вот из Горького в Красноярск 100 тонн ещё не разрешено, только 98.
Значит, не дописать тонну багажа. Производительность, основной показатель, при этом не пострадает, т.к. она учитывает багаж автоматически: пассажир с багажом берётся не 80, а 90 кг по бумагам.
Перевозки на это не пошли. Оно им надо. Остаётся один путь, законный: слить тонну топлива, созвониться с Москвой, выбрать пункт промежуточной посадки по пути и там дозаправиться. Лишняя посадка – и только.
Но сливать топливо физически долго: и насос выкачивает медленно, и пассажиров при этом надо снимать, потом прогонять через досмотр и снова сажать.
Оставалось полчаса до вылета, а мы всё дебатировали в ПДСП, и уже мне подсовывали акт задержки, где уже всё было расписано, мне оставалось лишь поставить подпись внизу. Правда, между текстом акта и моей подписью на листе оставалось ещё чистое место, где после моего подписания можно спокойно добавить, что, мол, бронь нарушена с согласия экипажа, или ещё что, – я такие штучки знаю. И я тянул, не торопился подписывать, а мне всё подсовывали, а я всё тянул, мучительно соображая, как отбрыкаться.
Наконец, Москва дала добро на подсадку в Томске. Томск по трассе ближе всего к Красноярску, и чтобы посадочный вес в Томске не превысил норму 78 тонн, потребуется слить всего тонну, остального топлива с лихвой хватит, чтобы взять запасным Красноярск.
Я отправил Женю пересчитывать штурманский бортжурнал, нажал кнопки: синоптикам насчёт прогнозов и на ГСМ, для слива топлива.
ПДСП горела желанием вытолкнуть нас без задержки: у них смена кончалась. Поэтому начались уговоры: вылететь как-нибудь так… Но раз перевозки на себя не берут… а мы же, идя им навстречу, ещё в воздухе прикинули, урезали расчётное топливо, сделали заначку, пару тонн… Если они на себя не берут – то, извините, делаем всё по закону. Сливайте.
Задержка работала на нас. Нам предложили: не сливать, а требование, бумагу, оформляющую слив, нам дадут на тонну. То есть, нам эту тонну подарят.
Я для порядку подумал, согласился, поблагодарил.
Побежал на метео, отправив прежде Лёшу на самолёт, чтобы, если подъедут насчёт слива, так не сливали бы, а только отдали бумагу, договорённость с ПДСП есть.
Синоптическая обстановка в районе Красноярска была однообразной: кругом туманы. Новосибирск, Кемерово, Барнаул, Томск, – всё давали временами туман. Фактически в Томске уже был туман 600, но прогноз его был ещё лётный. Красноярск давал временами низкую облачность, но запасным подходил.
Идеальный вариант! Лететь в заведомо закрытый Томск по пока ещё лётному прогнозу, а уйти на запасной Красноярск! Всего на тонну меньше топлива по расчёту, а лететь можно. Вот лазейка. Правда… если Томск к моменту нашего прилёта приоткроется, придётся садиться там, согласно официальному указанию Москвы.
Час ушёл на то, чтобы растолковать технику ГСМ из новой смены, чтобы он выписал и даром отдал нам требование на слив, и не на тонну, а всего на 300 кг. Оказывается, молодой бортинженер ошибся и заправил не 28,5, а только 28 тонн, и после точных подсчётов оказалось, что не проходит всего 300 кг. Да мы их уже сожгли: у нас их ВСУ сожрала за час. Но… в задании я уже записал, что задержка – сливом топлива, теперь только сливать. Или отдайте требование на 300 кг.
Дали бумагу. Ещё раз всё проверили и взлетели.
Томск так и не открылся, и мы сели на запасной у себя дома с остатком 5 тонн.
Таким образом: сумели протащить хорошую загрузку, вывезли всех людей, сделали доброе дело, обхитрили все законы – на основании тех же законов, – и если бы не пересмена в Горьком и не бестолковая служба ПДСП, то и задержки не было бы.
Акт я всё же подписал, но прежде тётя Маша при мне записала: виновник задержки – служба перевозок Запорожья, рейс отправлен по указанию ЦДС на дозаправку в Томск. Свободное место на листе оказалось всё исписанным, и тогда я поставил подпись. Знаем мы эти штучки.
Весь июль сознательно жёг топливо, летая на повышенных режимах, по Ясакову. Экономия всё же есть, около 5 тонн, но я бы смог сэкономить все 15, летая по своей методике.
Сейчас, наоборот, затягиваю газы, держу М меньше, и уже ощутимая экономия. Так что, в общем, режим М=0.86 экономии не даёт, а 0,82 даёт. И пока производительность хорошая, надо экономить и добиваться премиальных. Мы так и делаем. Если с начала месяца загрузка идёт, есть смысл экономить топливо. Если же пара рейсов без загрузки, то экономия теряет материальный смысл из-за низкой производительности. Но я экономлю всегда, из уважения к себе и к труду людей.
Свободное копирование
