Суббота, 17 ноября. Судили конкурсы, восемнадцать конкуренток. Я тринадцатая; следовательно – пять после меня, это недурно. Полька первая, это несправедливо. За свои академии я получила похвалы.
Купила атласы, руководства по анатомии, скелеты, и всю ночь мне снилось, что приносят трупы для анатомирования.
Что же делать, я огрубела, мои руки умели только рисовать и щипать струны арфы… Но все-таки это нелепо, что Бреслау рисует лучше меня.
Мой эскиз был законченное всех.
– Это все за час? – воскликнул Робер-Флери.- Да она какая-то неистовая!
И потом я должна вам сообщить, что Жулиан и другие говорили в мужской мастерской, что у меня рука, манера и способности совсем не женские, что они хотели знать, могла ли я в моей семье унаследовать от кого-нибудь столько талантливости и силы в рисунке и мужества в труде.
Тем не менее, не глупо ли, я не могу еще составлять композиции?
Я не умею смело группировать человеческие фигуры. Я попробовала нарисовать одну сцену в мастерской. Ну, и не вышло, никуда не годится. Правда, что я делаю – из головы, и я никогда не обращала внимания на то, как ходят эти милые люди. Нет… это ужасно!
Свободное копирование
