|
Родилась я в Лотарингии, в замке Шампиньи, близ Нанси, в 1800 году, 9 июня. Замок Шампиньи, принадлежавший когда-то владетелям того же имени, стоит на горе и окружен стеною и башнями (теперь, может быть, это уже развалины). Как все средневековые замки, Шампиньи имел подвалы,.. Ещё
|
|
|
Отца моего спасла молодость да подоспевшее вовремя падение Робеспьера. Отец был выпущен из крепости, но получил бумагу, в которой было сказано: "Не достоин служить республике". С этой бумагой он отправился к Моро, тот сказал ему: "Сохраните эти бумаги, молодой человек,.. Ещё
|
|
|
Лагерь меня очень занимал. Я помню палатку, в которой останавливался Наполеон, когда объезжал лагерь. Она ничем не отличалась от солдатских палаток, была такая же небольшая и простенькая, убрана внутри так же незатейливо: железная кровать, стол и маленькое зеркало составляли всю меблировку... Ещё
|
|
|
У меня до сих пор живы в памяти спектакли, которые давались в Булони. Однажды взяли меня на представление битвы под Маренго. В другой раз я была с матерью в ложе. Меня поразило, когда мы вошли, что все бинокли обратились на нас. Мать моя, как я узнала потом, считалась красавицей.. Ещё
|
|
|
Что я любила еще -- это слушать его рассказы про чью-нибудь храбрость. Меня очень занимала история Латур-д'Оверня и его сердца, которое сохранилось в полку, получившем название от своего храброго солдата. Сердце находилось в урне, и всякий вечер, когда делали оклик солдатам, первый гренадер... Ещё
|
|
|
Я уже сказала, что отец мой был казначеем во флоте. Каждое первое число к нему приносили несколько ящиков, наполненных мешками с золотом и серебром. На каждом мешке была означена сумма денег, заключавшихся в нем. Надо было все поверять, и этот труд лежал на моей матери... Ещё
|
|
|
В Шампиньинском парке было 4500 человек одних рабочих. Мы должны были оставаться тут до приезда отца в Мадрид, куда мать собиралась за ним ехать. Нас с сестрой она хотела поместить в пансион в Нанси, а после в Шампиньи. Мы ходили в школу, которая была учреждена монахинями... Ещё
|
|
|
Аранда лежала немного в стороне от дороги. Он пришпорил свою лошадь, поклонился Гюго и поскакал туда, крикнув им, что скоро надеется догнать их. 23 октября 1809 года въехали они в Аранду, но оттуда им уже не было суждено выехать. Отец, человек, лошади, бумаги -- все пропало без вести... Ещё
|
|
|
Мне было 9 лет, когда мать заставила меня подать просьбу императору Наполеону. Он тогда возвращался, уже не знаю откуда, в Париж... Мать надела мне белое платье, завила волосы, взяла за руку и повела к дому, где остановился Наполеон... Ещё
|
|
|
Во Франции принято чтобы все девушки зарабатывали деньги на свои мелкие расходы, и мы с сестрою не отставали от других. Продавая свое шитье и вышивание, мы получали от 4 до 5 франков в день. Но недалеко от нас жила девушка, которая выручала до 36 франков в день, зато, бедная, вогнала себя в чахотку Ещё
|
|
|
Разговаривая с ними, она рассказала историю своего замужества и добавила: "Никогда не выходите замуж против воли, это -- несчастье на всю жизнь". Через год мы были свидетельницами, как несчастная m-me де-Моргадель шла на эшафот. Это была женщина лет 25, прекрасная собой.. Ещё
|
|
|
Кто не был очевидцем того горя и отчаяния, которое овладело Францией после кампании 1812 года, тот не может себе представить, что за ужасное то было время. Повсюду слышались плач и рыдания. Не было семьи, которая не надела бы траур по мужу, сыну или брату... Ещё
|
|
|
Между тем союзные войска подвигались. Вся Франция трепетала. 14 января 1814 г. в Сен-Миель вступили донские казаки... Вдобавок ко всему этому горю мать лишилась пенсии, когда Священный союз заставил Наполеона удалиться на остров Эльбу... Ещё
|
|
|
Мы прожили ту зиму, с нетерпением ожидая того времени, когда должны были вернуться к матери. Житье у дяди было очень плохое. Он был отвратительно скуп, считал каждый кусок хлеба, который мы клали в рот, а по вечерам гасил свечи, уверяя нас, что можно работать и при свете камина... Ещё
|
|
|
Наконец нас отвезли в Бове. Тут у матери моей было много кузин и знакомых. Нас очень обласкали и полюбили, особенно меня, вероятно, за мой веселый и живой характер. Но жизнь становилась все труднее и труднее. Лишившись пенсиона, мать должна была довольствоваться доходами с своего имения... Ещё
|
|
|
Вскоре после неудачного сватовства Либера, мать моя заключила контракт с коммерческим домом в Париже, Моно, по которому я должна была прожить у них три года. Надо было расстаться с Бове и ехать в неизвестный мне и совершенно чуждый Париж... Ещё
|
|
|
Переезд был небольшой: я на другой же день была в Париже. Тут только я почувствовала всю горечь моего нового положения, очутившись между людьми мне незнакомыми, совершенно чужими, к тому же малообразованными. Их привычки, образ мыслей, обхождение -- все меня шокировало... Ещё
|
|
|
1823 года 17 сентября я выехала из Парижа... приняла другое: предложение ехать в Россию. Какая-то невидимая сила влекла меня в эту неизвестную в то время для меня страну. Все устраивалось как-то неожиданно... Ещё
|
|
|
Еще было у меня развлечение в Кильбеве -- бегать по доске, а это была очень опасная шутка. Доска лежала одним концом на набережной, другим -- на борте судна. Она имела по крайней мере четыре сажени длины и была такая тоненькая, что теперь, когда я вспомню, у меня замирает сердце... Ещё
|
|
|
В 1825 году, за шесть месяцев до происшествий 14 декабря, я познакомилась с Иваном Александровичем Анненковым. Он начал неотступно за мною ухаживать, предлагая жениться на мне... Он был знатен и богат, я -- бедная девушка, существовавшая своим трудом... Ещё
|
|
|
|
Свободное копирование
