|
Андрей Михайлович Достоевский -- родной брат писателя Федора Михайловича, гражданский инженер, всю жизнь работавший по своей специальности, сначала на юге -- в Елисаветграде, Симферополе, Екатеринославе, а потом на севере -- в Ярославле... Ещё
|
|
|
Обыкновенно принято считать, что характер Федора Михайловича, все направление его мышления, вся мрачность его литературного таланта объясняются главнейшим образом влиянием на него свойств его отца и той исключительно тяжелой, созданной отцом, семейной обстановкой, в которой протекало детство... Ещё
|
|
|
В семье Достоевских была няня, всеми любимая и уважаемая Алена Фроловна, умершая в глубокой старости (см. стр. 108). Она была очень полна и грузна, и Михаил Андр. часто сам "отворял ей кровь", после чего ей всегда становилось легче, и она говорила, что от этой операции она вся "исчезает".. Ещё
|
|
|
Итак, приступая к началу своих записок, я подразделяю их на квартиры. Хорошо это или дурно -- покажет время, то есть успешно ли будут писаться эти записки при такой разгруппировке. Знаю только одно и предчувствую, что это доставит мне большое удовольствие... Ещё
|
|
|
Московская Мариинская больница "Сретенского Сорока[1], Церкви Петра и Павла, что при больнице для Бедных, Тысяча восемьсот двадцать пятого года Марта пятнадцатого родился у штаб-лекаря Михаила Андреевича Достоевского сын Андрей. Молитвовал священник Василий Ильин... Ещё
|
|
|
Отец мой, Михаил Андреевич Достоевский, окончив свою общественную деятельность, был коллежский советник и кавалер трех орденов. Он был уроженец Каменец-Подольской губернии. Фамилия Достоевских принадлежит к числу очень древних дворянских фамилий... Ещё
|
|
|
Теперь расскажу все, что я знаю о происхождении и родстве моей матери. Мать моя -- Марья Федоровна, урожденная Нечаева. Родители ее были купеческого звания. Отец ее Федор Тимофеевич Нечаев[1], которого я еще помню в своем детстве... Ещё
|
|
|
Рассказавши все, что знаю об отце и матери, их происхождении и родстве, я должен сообщить то же самое и о нашем семействе. Отец мой женился на моей матери в 1819 году. До рождения моего у родителей моих было трое детей, следовательно, я был четвертым... Ещё
|
|
|
Окончив, таким образом, описание лиц, окружавших мое младенчество и мое детство, я невольно обращаюсь к местной обстановке и жилищу моего детства... Обстановка квартиры тоже была очень скромная: передняя с детской были окрашены темно-перловою клеевою краскою, зал -- желто-канареечным цветом,.. Ещё
|
|
|
Мы, дети, допускались к общему столу с тех пор, когда начинали уметь есть сами, без посторонней помощи, то есть владеть ложкою, вилкою и ножом. До приобретения же этих способностей мы обедали постоянно с нянюшкой в детской; но, чтобы она не обкормила нас, маменька сама накладывала на тарелку... Ещё
|
|
|
Кухонную нашу прислугу составляли четыре личности, а именно: а) кучер Давид Савельев, или, как его называли, Дав-вид; он был, собственно, прислугою отца. Кроме своей четверки лошадей, Давид ничего не знал и не имел более никаких занятий; да, впрочем, выездов было много... Ещё
|
|
|
Знакомые наши, т. е. знакомые моих родителей, были очень немногочисленны, некоторые из них были знакомы только на поклонах, а другие были знакомы и по домам. Все служащие в Московской Мариинской больнице были, конечно, нам знакомы -- с них я и начну... Ещё
|
|
|
В дополнение к сообщенному мною о наших родных со стороны матери, я расскажу про них в отдельности о каждом как о наших гостях. Первое место между ними, конечно, занимает дедушка Федор Тимофеевич Нечаев. В то время, когда я начал его помнить, это был уже старичок лет 65... Ещё
|
|
|
Изредка, раза два в месяц, скромная улица Божедомки оглашалась криком форейтора "Пади! Пади! Пади!..", и в чистый двор Мариинской больницы въезжала двуместная карета цугом в четыре лошади и с лакеем на запятках и останавливалась около крыльца нашей квартиры... Ещё
|
|
|
Очень хорошо помню дедушку Василия Михайловича Котельницкого и его жену Надежду Андреевну. Первый из них, то есть дедушка Василий Михайлович Котельницкий [1], был родным дядей моей маменьки, он был доктором и профессором Московского университета по медицинскому факультету... Ещё
|
|
|
Как наших гостей помню с самого раннего детства отдаленных родственников наших, супругов Масловичей. Григорий Павлович Маслович был муж двоюродной моей тетки Настасьи Андреевны Маслович, рожденной Тихомировой; он был доктор и служил в Московском военном госпитале... Ещё
|
|
|
С самого младенчества, как я начинаю вспоминать свою детскую жизнь, мне всегда рисуются следующие члены семейства: отец, мать, старший брат Миша, брат Федя, сестра Варя и я. Мною кончается, так сказать, первая, старшая серия нас, детей... Ещё
|
|
|
День проходил в нашем семействе по раз заведенному порядку, один, как другой, очень однообразно. Вставали утром рано, часов в шесть. В восьмом часу отец выходил в больницу, или в Палату, как у нас говорилось. В это время шла уборка комнат, топка печей по зимам и проч... Ещё
|
|
|
В декабре месяце (13-го) 1831 года родился брат Николенька[1]. Помню, что нас, детей, на ночь удалили подальше от спальни и расположили на ночлег в зале на перинах, постланных на полу. Сказав нас, я подразумеваю себя и сестру Варю. Старшие же братья оставались на своем месте, в детской... Ещё
|
|
|
Название деревеньки, которую приобрели наши родители, было сельцо Даровое[2]. Куплено оно было, как выше упомянуто, у помещика Ивана Петровича Хотяинцева. Это сельцо Даровое составляло одну малую частичку целого гнезда селений, принадлежавших родоначальнику Хотяинцевых Ещё
|
|
|
|
