Помню, после дневного концерта в Бостоне повезли меня смотреть китайский театр. В Бостоне «Чайнатаун» (китайский городок) очень скромный. Театр походил на обычный жилой дом с затемненными окнами и неприветливыми дверьми. В ответ на наши настойчивые звонки раздался щелчок, и дверь открылась. Узкая темная лестница привела нас в крошечную каморку, служившую кассой. Слева была еще одна дверь, она вела в комнату, где шел спектакль.
Переступив порог этой комнаты, вы попадали в страну чудес. Комната была просторная. Перед сценой стояли ряды стульев. Слева сидели музыканты. В заданные интервалы они извлекали гнусавые звуки из своих инструментов: писклявые – из флейт и глухие – из ударных инструментов. Все вместе эти звуки создавали бедлам, который восточные люди признают музыкой.
По сцене и около нее, сообразно действию пьесы, кучками бродили китайцы и китаянки. Они были одеты в чудесные яркие костюмы. Великолепие тканей, богатство красок, замысловатость вышивок, полный парад вееров, зонтиков, гротескных масок и восточных драгоценностей – все это слепило глаза.
Среди девушек-актрис попадались очень красивые и в высшей степени соблазнительные. Те из них, кому было велено петь, делали это гнусавыми, сдавленными голосами. Другие исполняли замысловатые танцы. Так как программок не было, то неоткуда было узнать, какая трагедия разыгрывалась на сцене. Приходилось полагаться на свое воображение. Но все равно, здесь, вдали от шумных улиц, мы были свидетелями редкого, экзотического зрелища. Мы сидели, словно завороженные, и я глубоко сожалел о том, что не знаком с китайской жизнью, не знаю китайских обычаев и потому совершенно не в состоянии постичь психологию разворачивавшейся передо мной драмы.
Свободное копирование
