В конце сезона режиссер Кондратьев заявил мне, что я буду петь Мельника в «Русалке».
– Мне кажется, что это – не моя роль, – сказал я, вспомнив, как холодно приняла публика Тифлиса мое исполнение этой роли.
Но Кондратьев обругал меня глупцом и приказал готовиться к спектаклю, назначенному утренним в прощеное воскресенье. Когда я учил роль Мельника, Дальский предложил мне прочитать ему вступительную арию. Я прочитал.
– Мне кажется, – сказал Дальский, – ты неверно понимаешь характер Мельника. Это – не вертлявый, бойкий мужичонка, а солидный, степенный мужик.
Я тотчас понял мою ошибку. В Тифлисе я играл Мельника именно вертлявым мужичонком.
В прощеное воскресенье я спел Мельника с большим успехом – первым и единственным за весь сезон. Мне много аплодировали, поднесли венок, но среди товарищей по сцене успех мой прошел незамеченным. Никто не поздравил меня, никто не сказал ласкового слова. А когда я шел за кулисы с венком в руках, режиссер, делая вид, как будто все это не касается его, отвернулся от меня и равнодушно засвистел.
Свободное копирование
