В первые годы своего брака, мои родители снимали на лето дачу в Старом Петергофе или ездили заграницу. У меня осталось смутное воспоминание о нарядной розовой даче с двумя башнями на Бульваре Юркевича, против Старого Петергофского парка, о прогулках с мамой и Мадемуазель на Бабий Гон, где росли такие замечательные бутондоры, о громадном фонтане – мухоморе в парке: как только встанешь под его шапку, так из краев ее начинала литься водяная завеса и казалось, что ты навсегда в плену у коварного мухомора.
Но когда мне исполнилось шесть или семь лет, мы стали ездить на лето в головинское имение, по просьбе моей матери крестной, которая скучала одна в большем доме, когда ее муж с сыном уезжали в Петербург, проводя в имении лишь конец недели. К этому времени «Заветное» уже блистало красотой своих цветников и парка. Лишь изредка взрывали еще кое-какие камни в парке, устраивали мавританский газон в конце розовой аллеи, ведущей от дома к озеру, и закладывали новые парники и оранжереи.
В каменном скотнике стояли породистые коровы, в конюшнях с десяток лошадей: четыре рабочих лошади, пара рысаков и две пары пони для дамского и моего катания.
Каким наслаждением было приезжать в милое «Заветное», в котором я пользовалась гораздо большей свободой чем в городе. К тому же у управляющего Василия было четверо человек детей, из которых два старших мальчика, Леша и Ваня, были моих лет и с ними я совершала осмотр всех владений, а также давала им потом уроки русского языка и арифметики.
Жизнь в «Заветном” была сплошным праздником. Вставали фрейлейн – которая к этому времени сменила на летние месяцы француженку – и я в половине девятого и, одевшись, шли на веранду, где подавался утренний чай. На диване, за большим накрытым столом, сидела обыкновенно Мама Крестная, которая уже успела совершить утреннею прогулку по парку со своей собакой Вогулом. На столе были аппетитно расставлены домашние булочки и сухарики, масло, мед, сливки и молоко. Двери в сад были распахнуты настежь и в них доносились аромат цветов и чирикание птиц.
Выпив чай, мы с фрейлейн отправлялись либо гулять по парку, либо делать букеты во все комнаты: часть из садовых, а часть из полевых цветов. В парке работало несколько десятков баб, чтобы содержать в должной чистоте дорожки, которых было около пяти верст. Иногда и я принимала участие в чистке дорожек или полке цветочных грядок.
В двенадцать часов подавался завтрак и так как у Головиных постоянно кто-нибудь гостил, за стол садилось не меньше восьми или десяти человек. После завтрака взрослые пили кофе на террасе и проводили время в разговорах, а мы с фрейлейн отправлялись в нашу комнату в мезонине и занимались рукодельем и чтеньем, вплоть до купанья в озере в три часа дня. Как вкусно было после холодного купанья пить душистый чай с замечательным вареньем и всевозможным печением.
Время между дневным чаем и обедом посвящалось дальним прогулкам, за пределами имения, по исключительно живописным окрестностям. Иногда запрягали лошадей и ехали кататься. Вечером играли в теннис или катались на лодке.
