Когда мне исполнилось семь лет, родители отдали меня на выучку местному грамотею. Он учил читать по псалтырю. Отец мой хотел, чтобы мы, сыновья его, были людьми грамотными. Он говорил: «Грамота — большое дело. Неграмотных начальство обманет в два счета, а если читать умеешь, то разберешься, что к чему, и за себя да и за других постоишь».
В девятилетнем возрасте мне удалось поступить в трехклассное сельское училище, расположенное в Усть-Паденге, в семнадцати километрах от нашей деревни. На огромную Усть-Паденгскую волость это было единственное учебное заведение, в котором занимались всего семьдесят ребят — приблизительно три процента всех детей школьного возраста. Остальные постигали азбуку по молитвенникам или оставались вообще неграмотными, особенно девочки.
Я жил постояльцем у чужих людей, питаясь хлебом и водой. Иногда мать присылала с попутчиками ячменные шанежки. Это было уже лакомством. Спал на полатях. Вечерами у хозяев собирались соседи. Потрескивала лучина, дым от нее заполнял избу, мешаясь с махорочным. Утром шел на уроки с тяжелой головой, насквозь прокопченный.
Все три класса размещались в общем зале. У всех уроки вел один учитель. Писали на грифельных досках — бумага для нас была слишком дорога.
Летом вместе с родителями работал в поле.
Свободное копирование
