В Подмосковье нас уже осень ждала. Деревья в багряном убранстве. Поутру заморозки. Иней на полях. Красотища…
Это было наше свадебное путешествие…
Вернувшись в Москву, второго октября 1958 года мы отправились в ЗАГС. Бракосочетаться. Сегодня признаюсь, что это была моя инициатива. Щедрину не хотелось брачных официальных уз. Но мне интуиция подсказывала — власти меньше терзать меня будут, если замужем. Об этом не раз намекали. А Фурцева впрямую говорила — выходите замуж, вам веры будет больше. Даже квартиру новую обещали…
Районный ЗАГС Москвы. Подслеповатое помещение без окон, канцелярский стол под сукном. Торопливая, суровая женщина сует нам формуляры для заявлений.
— Идите в коридор и заполните. Потом ко мне вернетесь.
Заполняем. Руки наши на анкеты привычные. И вопросы древние: отец, мать, год рождения, место работы… Других люди еще не придумали. Заполняем. Возвращаемся.
Дама на нас и не смотрит. В чтение наших бумаг погружена. Карандашиком по строчкам водит.
И вдруг… глаза подняла:
— Вы балерина Майя Плисецкая? Я никогда в Большом театре не была. А в Москве родилась. Как бы билеты на Вас получить?..
Обещаю. Телефон дамы беру.
Дама разгорячилась. Вышла из-за стола. Руки нам жмет.
— Чтобы вам на одной подушке состариться. Поздравляю!..
Шлепает в оба наши паспорта прямоугольные фиолетовые печати. Вписывает тушью «зарегистрирован брак с таким-то, такой-то… 2 октября 1958 года… город Москва»…
Теперь можно вдвоем в гостинице заночевать. Прогресс.
И еще брачное свидетельство получаем. На гербовой бумаге, с разводами. С советским гербом посередке.
Выходим на улицу. Слякотно. Ветрено. Мокрая московская осень. Мелкий-мелкий дождь моросит. Похлюпывая грязной жижицей, держим путь в ближайший гастроном. Надо водки, шампанского купить. Вечером несколько друзей зайдут. Это будет наш свадебный пир.
Нелюбезная старушенция в шерстяном платке — один нос да беззубый рот снаружи — сердито толкает меня в бок:
— Девушка, вы тут не стояли!..
Щедрин в благодушии назидательно отвечает:
— Это не девушка. Это моя жена…