авторов

1427
 

событий

194041
Регистрация Забыли пароль?
Мемуарист » Авторы » совок » В Запандую Германию

В Запандую Германию

07.06.1945
Венденшлос, Ганновер, Гельзенкирхен, Рурская, Германия

Автобиография советского человека (7)                               

                                                                           В Западную Германию
  
      С момента когда я сел в «Виллис», учитывая незначительность моей персоны в армейских масштабах, события  приобрели поистине фантастический характер. Майор доставил меня ни куда-нибудь, а прямо в приемную начальника штаба Первого Белорусского фронта генерала армии Соколовского.
    - Заходите, - сказал мне дежурный адъютант.
      Открыв тяжеленную дубовую дверь, я очутился в огромном кабинете. Вдали за огромным письменным столом блестели золотом погоны генерала. Пытаясь чеканить строевой шаг по толстому шерстяному ковру своими кирзовыми сапогами, с правой подошвой подвязанной кусочком медной проволоки, я доложил о «прибытии в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы».
       Генерал вышел из-за стола, с любопытством обошел меня, оглядел с головы до ног и нажал кнопку вызова адъютанта.
       - Это что за чучело?! Отмыть! Переодеть! И представить в наилучшем виде! -
         Адъютант выставил меня из высокого кабинета и поручил доставившему меня майору отвезти меня в АХО (административно хозяйственный отдел штаба) и передать там приказ Соколовского «для немедленного исполнения».
     Отмыв вековую грязь в настоящей ванне с горячей водой и душистым мылом, которых я не видел с отъезда из Москвы, за дверью ванной комнаты я обнаружил на табуретке аккуратную стопку: чистое нижнее белье, носки, вместо моих заношенных портянок, габардиновую гимнастерку с золотистыми  погонами, синие галифе с малиновым кантом. Рядом стояли, поблескивая жесткими бутылочными голенищами, немецкие офицерские, а может быть генеральские сапоги. Из моих старых вещей сохранились лишь фуражка и ремень с портупеей. Остальные исчезли в бездонных недрах АХО.
     Все мне оказалось впору, кроме сапог, которые были маловаты. Но оторвать от сердца такую красоту я не смог и потом долго мучился в них, подкладывая под пятки разные приспособления. В таком «наилучшем виде» майор, сопровождавший меня, представил меня, но уже не генералу армии, а лишь генерал-майору – начальнику Разведывательного управления штаба фронта - Трусову. Он, наконец, прояснил для меня предшествующую фантасмагорию событий. 
    Через полтора часа, - взглянув на часы, сказал Трусов, - отправляетесь со мной в Западную Германию. Будем сопровождать группу крупных советских инженеров во главе с самим министром СССР Тевосяном для решения вопросов о репарациях. Пока идите, пообедайте и быстренько собирайтесь в дорогу.
    Поскольку собирать в дорогу мне было нечего и негде, я «быстренько» пообедал и к выходу Трусова из штаба уже стоял около его машины. Это был большой комфортабельный кабриолет «Хорьх». На таких машинах ездило все руководство Третьего Рейха.  Вслед за Трусовым появилась группа старших офицеров с полевыми погонами майоров, подполковников и даже полковников. Одеты они были для такого ранга несколько странно: офицерские фуражки, сапоги и ремни, но солдатские х/б гимнастерки и бриджи, хотя и новенькие. Видимо, АХО все же решило сэкономить, переодевая на время гражданских специалистов в военную форму.
     Трусов сел на переднее сидение рядом с водителем, я с комфортом разместился на огромном заднем. Инженеры расселись по другим легковым машинам, охрана – по «Виллисам». Не успели мы тронуться с места, как из штаба выскочил капитан с криком:
    - Подождите, подождите! – Подбежав к нашей машине, он обратился к Трусову: - Товарищ генерал, возьмите, пригодятся. Они в Западной Германии еще ходят. Сопровождавший его солдат поставил в машину большой фанерный ящик, доверху наполненный рейхсмарками, хождение которых в советской зоне оккупации было запрещено. Действительно, в Западной Германии они нам весьма пригодились.
        Было 7 июня 1945 года, когда около  17 часов мы пересекли границу английской зоны оккупации Германии около Магдебурга. Английские часовые отдали нам честь, взяв винтовки «на караул». Далее наш путь лежал в Рурскую область. Часам к девяти вечера въезжаем на окраину Ганновера. Трусов приказывает мне пересесть в «Виллис» и ехать в английскую комендатуру договариваться о ночлеге. Комендатуру, расспросив встречных английских военных, нахожу на центральной площади. В гостинице мест нет, и комендант посылает своего офицера в американский госпиталь, из которого уже эвакуированы больные и раненые, с просьбой принять нашу группу на ночлег. Американцы согласны. С английским офицером возвращаюсь к ожидающей группе. Уже в полной темноте, почти в полночь въезжаем в ворота госпиталя, где нас встречает его начальник. С его помощью я разместил членов нашей группы по госпитальным палатам. Американцы пригасили всех на ужин. После ужина, меня спрашивают: будем ли мы завтракать перед отъездом. С одним из офицеров идем на кухню договариваться о завтраке. Но все мои попытки договориться с поварами оказываются безрезультатными. Они говорят на каком-то непонятном для меня диалекте. Пришедшему со мной офицеру приходится работать в качестве переводчика с моего английского на поварской диалект.
     Наутро, поблагодарив американский персонал за гостеприимство, подарив начальнику госпиталя бутылку водки и несколько пачек советских, невиданных американцами папирос,  трогаемся дальше. В город Гельзенкирхен, где для нас была выделена база размещения. Там, наконец, началась моя настоящая профессиональная служба.

     Я ездил с инженерами по заводам, где они отбирали оборудование для отправки в СССР в счет репараций. Сопровождал Трусова на встречи и переговоры с английскими военными властями. Выполнял всяческие его поручения, контактируя с англичанами. Погрузившись в такую языковую среду, я быстро стал набирать устную языковую практику и к концу месячного пребывания в английской зоне уже свободно болтал с англичанами на самые различные темы. Очевидно, у меня действительно были особые способности к языкам, как утверждал мой отец, который в детстве учил меня французскому. 
       Во время поездок на различные встречи Трусов почему-то вообразил, что наряду с английским языком в «вияке» нас должны были обучать и великосветскому этикету, и обращался ко мне за консультациями. В основном, я справлялся с этой задачей, основываясь на семейных традициях, на прочитанной художественной литературе и здравом смысле. Но в двух случаях явно попал впросак.
      В первый раз, когда за нами прислали для поездки на встречу «Виллис» и сопровождающего офицера.
     - Куда мне садиться? – спросил Трусов.
        Вспомнив из кинохроники, что наши партийные и советские бонзы всегда вылезали из задней правой дверцы, я предложил ему сесть на правое заднее сидение, не учитывая военного характера машины. Невысокий толстячок – Трусов - пыхтя, полез на заднее  сидение, но англичанин остановил его.
      - Господин генерал, вам будет удобнее спереди, а мы с лейтенантом заберемся назад. -
         Трусов с облегчение согласился, бросив на меня укоризненный взгляд.
        Второй случай обернулся настоящей катастрофой. Нас пригласили на званый обед. Сервировка была соответствующей. Подали закуски.
         - Чем начинать, - не поворачивая ко мне головы, процедил Трусов. А англичане сидели и из вежливости ждали, когда приступят к еде гости. Я посоветовал начать с небольших вилки и ножа, лежавших с краю. И угадал. С бульоном проблем не было. Была только одна большая ложка. Булочки к закуске и бульону я велел Трусову на кусать от целой, а отламывать по кусочку и тоже угадал. А с курицей, которую подали на второе, произошел полный провал. Я посоветовал:
    - В левую руку - большую вилку, в правую – большой нож и отрезать по кусочкам.
       Трусов с размаху всадил вилку в курицу и, видимо, попал в кость. Курица, хотя это была только ее половина, взвизгнула (а может быть взвизгнула вилка о тарелку) и вылетела прямо на белоснежную скатерть. Подскочивший лакей ловко водрузил ее обратно. А  сидевший напротив английский генерал с непроницаемым спокойствием посоветовал:
     - Господин генерал, курицу удобнее есть руками. И взяв свои полкурицы левой рукой, правой отломил ножку. Мой авторитет шефа дипломатического протокола рухнул.
                                                                    Продолжение следует

Опубликовано 23.12.2018 в 13:13
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Юридическая информация
Условия размещения рекламы
Поделиться: