Родственники Шамшеевых, которые жили на другом конце села, топили баню и приглашали Полину, а Полина брала с собой нас. Мама была очень благодарна ей и ее родственникам, за то, что мы имели возможность раз в неделю помыться в бане. Вначале мылись мужики, затем бабы, когда мы пришли, мужики уже помылись, и пошли бабы.
Я заявил, что с женщинами мыться не буду, все разговоры со мной были бесполезными, мама рассердилась, взяла палку, треснула, мня и пошла мыться. Мне деваться было некуда, и не хотел, чтобы мама переживала за меня, пошел следом, разделся в предбаннике. Мне налили в тазик воды, я забился в угол и стал мыться.
Бабы галдели, Катька ходила по бане, ни сколько не стесняясь, привлекая к себе внимание, у неё уже выделялись припухлости на груди. Она старалась меня задеть, но я делал вид, что ее не замечаю. Тогда она подошла ко мне и, видя, что я здорово смущаюсь и отворачиваюсь, стала тянуть меня, предлагая потереть спину. Я стал ее прогонять, а Катька не переставала ко мне приставать. Полина увидела это, назвала ее бесстыдницей и дала ей подзатыльник.
Катька взяла тазик и пошла, мыться, ко мне больше не подходила. Как потом нам писала Полина, Катька рано вышла замуж, и у неё было много детей.
Полина была строгая, справедливая и добрая женщина, у них самих нечего было кушать, но она всегда делилась с нами, чем только могла. Тяжелая жизнь с мужем алкоголиком отразилась на ней, она была сдержана, сочувствовала чужому горю, говорила тихо, спокойно и внимательно выслушивала других. С мамой она очень сдружилась, они делились секретами, отлично понимали друг друга. Она рассказывала, что муж ее, Алексей, когда трезвый - умный и работящий, и ни один мужик в селе не может с ним сравниться в работе. Он все может делать, у него золотые руки, все тащит в дом, хорошо относится к ней и к детям. Но когда начинается запой, он может пропить, все что только у них есть, вещи, зерно, скотину - все за бесценок, за бутылку.
Пьяный он начинал избивать Полину бил её всем, что только попадало под руки. Были случаи, что он ее избивал до потери сознания. Запой мог продолжаться неделю и больше, а потом он снова начинал работать, как лошадь. Мы были свидетелями такого запоя, не смотря, что в то время, когда кругом был голод, он выносил из дома пшеницу и кукурузу, заготовленную на зиму, менял, на бутылку. Полина и Катька прятались у родственников, а он, пьяный, с ножом бегал по селу и искал их. Кольку и нас он почему-то не трогал.
В конце октября Алексей вернулся домой с гор, по-видимому, отпала надобность ловить дезертиров. Это был крепкий мужик среднего роста без бровей. Он вставил в горнице окно, сколотил топчаны, нас переселили в переднюю половину дома, а Шамшеевы перебрались в горницу. Мама с Маней спали на топчане между плитой и печкой, мне определили место на печке, где я проспал около двух лет.
Колька, младший и любимый сын Полины и Алексея, был на один год младше меня. Я с ним сдружился, и первое лето в Буденовке мы были ежедневно вместе. Целыми днями мы пропадали на реке, ловили пескарей, играли в войну или лапту с соседскими ребятами.
Свободное копирование
