Дневник Сергея Корешкова - 6

      12 октября

      Сегодня после занятий остался в гостях у Бровцыных, так как Николай Александрович справлял день своего рождения. Оставаться мне очень не хотелось, ибо были в гостях люди не моего круга, во-первых, и, кроме того, пробыв сегодня целый день в складе, где нужно было перевешать и переупаковать воск, сильно прозяб. Но пришлось остаться и принять участие в выпивке. И, хоть я старался, на сколько мог, воздержаться от водки, всё же хватил лишнего и почувствовал себя неважно.

      Желая освежиться, выпил ещё красного, но это не только не помогло, а подействовало ещё хуже, так что я, едва выбравшись из-за стола, побрёл во двор в надежде, что холодный воздух окажет на меня благодарное действие. Действительно, сперва я почувствовал себя как будто бы лучше, но вскоре меня затрясла такая сильная лихорадка, что я даже испугался и поспешил обратно в комнаты. Не рискуя явиться туда, где собрались остальные гости, я кое-как напялил на себя шинель, сказав, что хочу посидеть на крыльце, побрёл домой.

Вечер был тёмный, так что в двух шагах ничего не видать, а на улицах страшная грязь, и поэтому путешествие моё было не ахти как весёлое, тем более что тротуары наши и днём внушают опасение, а ночью идти по ним одно мучение. И всё же я с фуражкой под мышкой, дабы освежить голову, благополучно добрался до дому. Даже на виадук забрался вполне успешно и не скатился с него. Прогулка эта подействовала на меня облегчающе, и, дойдя до дома, я чувствовал себя даже хорошо, а потому возглас Николая Александровича М.(Н.А. Матрашилин)[1] когда я поднимался по лестнице: "Осторожней, у нас здесь порог!", сопровождающийся гоготом ребят, считаю за насмешку. Возможно, что я поднимался по лестнице медленнее и с большим шумом, чем полагается, так ведь я устал.(выделено автором)

      Выпив, придя, кофе и закурив, я почувствовал, что голова у меня снова пошла кругом, да и ноги что-то вышли из дисциплины. Подумав минутку, я решил прибегнуть к искусственному облегчению и опорожнению себя посредством двух пальцев, засунув их в рот. Средство оказалось великолепное, и после двух приёмов я чувствовал себя чудесно.

     
После меня явились дядя Потя (Порфирий Ив. Корешков - Н.)[2], тётя Маня (жена Порфирия Ив. - Н.)[3], Эрика (жена Кости)[4] и Наум Осипович. Явились на извозчике, ибо дядя Потя чувствовал себя ещё более "усталым", чем я, и дорогой всё время облегчал себя, не прибегая даже, подобно мне, к помощи двух пальцев, и вызывая тревогу извозчика: "Барин, только, пожалуйста, не на пролётку".

      Вечер был кошмарный.