Марк (Соболь М.А.) набросился сегодня на Робу Рождественского: «Зажги меня! Зарази меня! Он меня не зажигает...»
Я смотрю на пьяненького, тщедушного Соболя и думаю, что же будет, если его чем-то заразить, а потом поджечь. Ой, беда будет! Останется кучка бактериологической золы. Высокопарность — врожденное качество поэтов или благоприобретённое?
Постепенно Соболь успокаивается и начинает рассказывать о своей пьесе «Товарищи романтики». При этом нещадно её критикует и тут же с удовольствием цитирует.
* * *
В Вильнюсе живет поэтесса по фамилии Скучайте. Могла бы и не предупреждать.
* * *
Километрах в двух от нашего Дома творчества расположен Дом творчества композиторов и Дом отдыха ВТО, в котором есть забегаловка под названием «Уголёк», где продают спиртное. Ося с Юрой отправились туда за коньяком. Юра от покупки увертывался, без конца отходил шнурки завязывать, но Ося его всё-таки додавил, и они купили по бутылке коньяка. Почти всю обратную дорогу Казаков молчал, а когда за деревьями стали проглядываться корпуса нашего Дома, спросил:
— А что, Ося, какую бутылку сегодня пить будем: твою или мою?
— Да какая разница?! — отозвался Ося.
— Тогда давай твою...
Перед обедом по заведенному ритуалу выпили Осину бутылку, а на другой день Юра после завтрака встретил его в коридоре и говорит:
— Слушай, Ося, а зачем мы будем Славку звать на мою бутылку, а?
Ося его долго стыдил, напоминал, что Славка виски и джин не пожалел для компании, и сказал, что если такое дело, он тоже не придёт. Юра пригласил и меня, и Осю, но почему-то разливал коньяк в рюмки в шкафу. Когда выпили по первой, я спросил, почему он в шкафу разливает.
— Чтоб никто не мучился, сколько осталось..
* * *
К Новому году появились гости: Никита Моисеев и Гермоген Поспелов из Академии наук (уже договорился с ними о статье), Валерий Аграновский, Римма Казакова, Виль Липатов, Роберт Рождественский, Иосиф Кобзон, с ним какой-то знаменитый парень, который умеет ездить на мотоцикле по стене и по потолку. К нам с Осей приехали жёны. Очень холодно: — 25°С!