Понедельник, 4 ноября
[Ни был у одной из своих переводчиц. Она недавно ездила в Россию (француженка, знающая немного русский яз<ык>). Женщина умная и культурная... Вернулся от нее Ни очень взволнованный, спорил с ней. Она в восторге от того, что видела там: музеи, библиотеки, театр. Для нее — это главное. Просвещение дикого народа. «Я не националист, — говорит Ни, — но когда говорил с ней, чувствовал себя националистом, чувствовал обиду за Россию».
Я: «Она за просвещение, но какое это просвещение? Чему учат этот народ? Ведь иное просвещение хуже тьмы».
Ни: «Ей, видимо, все равно, лишь бы просвещали».
Я: «Охота была тебе так волноваться из-за этой "просветительницы"».
Ни: «Сознаю, что не стоило, но не могу. Когда вопрос идет о важности, о правде, я весь до глубины мучусь. И никто не знает, чего стоят мне мои книги, статьи. Какие мучения связаны для меня с моим творчеством!»]
Я знаю, знаю, Ни, и как хочется мне, чем могу, облегчить твою жизнь, оградить тебя от всего тяжелого, от бремени забот, часто для тебя непосильных.
Все это время в доме у нас тихо. Мама лежит, хотя ей лучше, но слаба очень. Дни уходят в заботах по дому и уходе за ней.
Свободное копирование
