Либечай одно из странных и любопытных явлении далекой Эфиопии. Это мальчик 12-ти -- 15-ти лет, непременно невинный, который употребляется для розыска вора. Его приводят в дом, где совершена кража, поят каким-то наркотическим питьем, после чего он впадает в полусознательное состояние, встает и движется вперед и вперед, прямо в дом вора, на, постель которого он ложится. Если на пути встретится вода, то чары кончаются и либечая надо снова поить на берегу ручья. Вера в могущество силы либечая так велика, что вор, прослышав о том, что позвали либечая, обыкновенно подкидывает украденные вещи владельцу.
Так было и у нас. На третий день по приходе нашем в Аддис-Абебу все столовые ножи офицерского собрания оказались украденными. Позвали Азача-Гезау, тот послал за либечаем. Через несколько часов все ножи были подкинуты к воротам нашего дома...
Доклад домоправителя кончен. Начинается томительное ожидание обеда. Уже жена два раза проходила через зал смотреть, как опытный в сем деле ашкер разрезает жирного барана, а служанки проносили пряный тэч в тыквенных выгнутых гомбах, а до 11-ти часов все еще далеко. По счастью пришел ашкер от соседа, сосед собрался навестить, и спрашивает позволения.
-- "Конечно! Жду! Проси!"
Хозяин идет распорядиться о тэче; из каких-то дальних закромов выползают приживальщики клиенты, старик, с провалившимся носом, толстый и жирный мужчина, прогоревший купец и какой то отставной монах.
Они садятся на полу рядом с хозяином и хранят суровое молчание. Они лица без речей, им говорить не полагается.
Приходит сосед. Толпа ашкеров наполняет двор. Сосед в тонкой шаме, приветлив и любезен.
-- "Дэхна-ну?"
-- "Дэхна-ну".
Низко кланяясь, говорят они друг другу. Шамы закрывают рты, согласно этикета.
-- "Доброе утро".
-- "Добрый день".
-- "Все здоровы?"
-- "Благодарю".
-- "Все хорошо?"
-- "Слава Богу".
Гость садится тут же на ковре. Наступает молчание.
Хозяин подманивает пальцем домоправителя и говорит ему что-то на ухо. Домоправитель исчезает и через несколько минут ашкеры приносят стаканы с тэчем. Разговор немного оживает, даже вдается в политику. Незнакомые с картой, они говорят о географическом положении государств, о предполагаемых походах, войнах, разделениях. Хозяин старый воин вдается в воспоминания.
Наступает время обеда. Слуги приносят громадную жаровню с полусырым бараньим мясом, инжиру и снова тэч.
Гость и хозяин едят до отвалу.
От сырого мяса, тяжелой инжиры и пьяного тэча хочется спать. Хозяин посматривает на гостя, гость и сам понимает, что надо делать -- он громоздится на мула и едет домой. Хозяин идет в темные сени, где на широкой альге уже постлан пушистый ковер, купленный у армянина. Он кладет руку под голову и вскоре засыпает тяжелым, пьяным сном.
Все спит в Аддис-Абебе. Спит хозяйка дома, спят ашкеры по соломенным хижинам, спят их жены на соломе, на голой земле, спит весь день гонявшаяся за воронами мохнатая собака. На рынке еще идет жизнь, там ходят покупатели, но и те спешат домой.
Свободное копирование
