Между прочим. Иногда удивляются, почему актеров так любят и всегда идут им навстречу. Да не актеров любят, а любят их героев. И не хотят понимать, что актер и тот, кого он играет, — не один и тот же человек. И часто из-за этого “недопонимания” возникают комичные ситуации.
Грузинский актер и режиссер Гугули Мгеладзе, когда учился во ВГИКе, сыграл в фильме Герасимова “Молодая гвардия” Жору Арутюнянца. Когда Гугули вернулся в Тбилиси, командир полка, расквартированного под Тбилиси, пригласил его в какой-то праздник на творческую встречу с офицерами и солдатами. Мгеладзе приехал, полковник вывел его на сцену и представил:
— Товарищи! К нам на праздник приехал безвременно погибший, отдавший жизнь за нашу великую Родину комсомолец Жора Арутюнянц! Прошу почтить его память вставанием!
И все встали.
Еще одна история. Как-то раз обедали мы втроем — я, Леонов и Вячеслав Тихонов — в кремлевской столовой (в Кремле тогда проходил съезд кинематографистов). Все официанты подходили к Тихонову за автографом, а нами с Женей никто не интересовался. Я думал, что Леонов расстроился, но Женя сказал:
— Ничего удивительного. Слава для них — Штирлиц, полковник КГБ, а я кто? Дурак из “Полосатого рейса”.
В жизни Леонов был человеком грустным. Звонит, бывало:
— Гия, это ты? (Кашель.) — Он курил не меньше, а может, и больше меня. — Материал смотрел?
— Смотрел. (Кашель.)
— Куришь? (Кашель.). Подожди, сейчас тоже сигарету возьму!.. И что материал?
— Пока не понятно. Ты-то как?
— Да репетирую. (Кашель.) Одиночество, бессонница...
Между прочим. Не знаю, как насчет одиночества, но бессонница у него была не очень хронической. Я с ним ехал в одном купе из Риги. Легли спать. Через пять минут он захрапел. И храпел так, что слышно было даже в тамбуре, куда я выходил курить.
Свободное копирование
